— Я... я все понимаю. — Голос мамы звучал как-то... глухо. — Мы найдем деньги...
Я выдернула из уха наушник подслушей. Близнецы стояли рядом со мной в ошеломлении.
— Ну твой Поттер и... — Начал Джордж.
— Молчи. — Заткнула я брата. — Он прав. Ты просто не чувствовал, как ему было плохо, когда его накрыл приворот. Совсем не чувствовал. Хорошо, что он не сделал большего...
Пока братец готовился ответить, мне буквально в руки упал филин семейства Малфой. От его лапы я отвязала записку, и филин улетел прежде, чем мы смогли ему что-либо предложить. Записка была написана удивительно знакомым почерком.
«Прости. Твоя мать сумела подсунуть мне приворот. Я не мог оставить ее действия без ответа. Я подал в суд. На суде стой твердо и говори правду. Ты — невиновна. Пусть хоть легилеменцией проверяют, хоть веритасериумом. Мы затянем разбирательство, а потом я откажусь от иска «в связи с прекращением действия приворота». Кстати, как только выпустишь записку из рук — она сгорит. Еще раз: «прости».
Я показала записку близнецам. Они переглянулись и пожали плечами.
— Ты — права.
— Он в своем праве. Брось записку.
— И больше ее никому не показывай.
Я уронила бумажку, и до земли долетел только легкий серый пепел. Я села и задумалась. Следующий мой шаг мог определить все мое будущее, и его требовалось тщательно обдумать. Ухода близнецов я даже не заметила.
Глава 107. Перед судом. (Гермиона).
Каникулы промелькнули незаметно. Драко «в связи с особыми обстоятельствами» притащил нам с Мори специальные министерские разрешения на колдовство, «для проведения необходимых для нейтрализации приворота ритуалов».
Мои родители порадовались тому, что смогут увидеть мою магию на законных основаниях... Но вот когда они узнали о причинах, сделавших такое законное основание возможным... Мне с трудом удалось удержать папу от поездки в Нору с целью «набить морды всем, до кого дотянусь». В общем, можно сказать, что передовые идеи Молли Уизли в области семьи и брака не встретили понимании у моих консервативно настроенных родителей. От слова «совсем». Правда, когда я рассказала им о предпринятых в ответ действиях... «Дочка, ты сильно изменилась». Вот и все, что они смогли сказать. И правда. Я — сильно изменилась. И та мирная Пай-девочка, что всегда готова была соблюдать правила и твердо верила, что взрослые всегда правы — теперь лишь часть меня.
Но все-таки возможность продемонстрировать родителям настоящую магию — не могла не радовать. Особенно интересно было посмотреть на выражение лица папы, когда он увидел Гарри висящим в воздухе посреди комнаты, когда вокруг него медленно вращались вокруг разных осей три светящиеся пентаграммы.
Правда, опять-таки, самые «неоднозначные» ритуалы, включающие ритуальные поцелуи и крепкие объятия мы старались проводить тогда, когда родителей не было дома. Думаю, так всем было спокойнее. Зато когда Драко, ехидно ухмыляясь, заявил, что некоторые ритуалы снятия приворота включают в себя и ритуальный секс — Мори гонял его по всему дому подушкой, «за пристрастие к глупым и неуместным шуткам».
Но вот сегодня проведен последний ритуал, и Драко заявил, что больше сделать ничего не может, и что наш сюзерен вполне может встретиться с дочерью отравительницы, не испытывая при этом необходимости в прямом контроле организма. Так что Гарри завернулся в свою мантию-невидимку, и папа отвез нас к «Дырявому котлу», где нашу маленькую компанию встретил «человек в черном» — регент рода Поттер, профессор Северус Тобиас Снейп.
— Мистер Грейнджер. Миссис Грейнджер. Мисс Грейнджер. — От вежливости профессора зельеварения веяло прямо-таки арктическим холодом.
— Профессор. — Кивнула мама. — Вы проследите за отправлением де... Гермионы в школу?
— Разумеется. — Голос зельевара не стал ни на йоты теплее, но я поняла, что намек на присутствие Гарри он уловил и понял.
Мы прошли через барьер, разделяющий мир волшебный и обычный, и я приостановилась, чтобы помахать родителям, прежде чем барьер закроется. Мы договаривались, что Мори использует эту остановку, чтобы отбежать подальше, и...
— Гермиона! Привет! Я так по тебе соскучился! — Черно-алый вихрь закружил меня по Косому переулку.
— Гарри! — Мне тоже не хотелось отрываться от изумрудно-зеленых глаз, в глубине которых, предвестником грозы мерцало темное пламя.