Так что, только успокоившись относительно возможностей сверстников подслушать его, я достал зеркало, и отправил вызов. Теперь аналогичное зеркало в Малфой-Меноре завибрировало и стало издавать красивую мелодию. Через некоторое время мое отражение, кажется, резко повзрослело.
— Здравствуй, отец.
— Здравствуй, сын. Как доехал?
— Неплохо.
— Говорят, ты сильно поссорился с Панси? — Уже знает. Интересно, кто постарался? Неужели крестный? Нет, вряд ли.
— Знаешь, отец, я сейчас работаю над альтернативным вариантом. Когда вся аргументация будет подготовлена — я представлю его на твое рассмотрение.
— Ты считаешь, что можешь найти вариант, который будет более выгоден, чем предложенный мной?
— Отец, ты же сам учил, что учитывать надо не только выгоды, но и потери. И, да, я считаю, что по суммарной полезности в долгосрочной перспективе мой вариант будет более выгоден.
— В долгосрочной?
— При моей жизни если и скажется, то слабо, и вряд ли сможет перекрыть выгоды от союза с Паркинсонами, но вот если брать в расчет еще хотя бы два поколения — выгоды моего решения будут несомненны. Впрочем, мне надо еще проверить некоторые побочные ветви, чтобы аргументировать свой вариант на семейном совете.
— Хорошо. Я рассмотрю твое предложение. Но если оно окажется неудовлетворительно...
— Я думал представить свои соображения на следующей неделе, но если Вы ставите вопрос настолько жестко — мне понадобится несколько больше времени.
— У тебя есть время. Но не затягивай сверх необходимого.
— Спасибо. Я подготовлю выступление к моему приезду на рождественские каникулы.
— Хорошо. А теперь... Что с твоим заданием?
— Поттер?
— Да.
— Я с ним познакомился.
— И как?
— Перетянуть его на твою сторону — было бы сильным ходом. Но я не уверен в его возможности.
— Хм?
— Более того, я не стал бы исключать вероятности того, что у НЕГО получится перетянуть меня на СВОЮ сторону.
— То есть, на сторону Дамблдора?
— Я бы не стал так уверенно говорить.
— Даже так?
— Именно так.
— И что заставило тебя придти к столь... неординарному выводу?
— Сегодня я, в первый раз в жизни, видел, как накладывают Темную Метку.
— ... — отец поражен до онемения — ты... уверен?
— Более чем.
— Значит... Темный Лорд — возродился?
— Нет. Это была новая Метка нового Лорда.
— Это объясняет, почему моя Метка осталась неактивна. Оцени, смогут ли Лорды договорится?
— Я бы сказал — нет. Противоречия слишком глубоки и конфронтация фактически неизбежна.
— Тогда нам следует воспользоваться опытом предков.
— Отец?
— Когда глава рода ударялся в мятеж — наследник становился подчеркнуто лоялен существующей власти. И наоборот, если с мятежниками связывался наследник — глава рода занимал максимально лояльную позицию. Тогда, при любом результате: удастся ли властям подавить бунт, или благородные повстанцы свергнут кровавого тирана — семья получит возможность, как минимум, продолжить существование.
— В лучшем случае — упрочить свои позиции, а победитель сможет вытащить проигравшего.
— Желательно, но не обязательно. Главное — сохранить семью.
— Тогда я воздержусь от того, чтобы назвать тебе имя нового лорда и первого соратника в его Внутреннем круге.
— Играть краплеными картами надо честно. Но... сама информация о существовании нового Лорда — многого стоит. Так что... В школе находится артефакт, способный помочь в возрождении прежнего Лорда. Его постараются выкрасть.
— Спасибо, отец. Я учту.
— Спокойной ночи, сын.
— Спокойной ночи, отец.
В зеркале снова отражается моя ошарашенная физиономия. Это я так выглядел перед отцом? И он не сделал мне замечания? Похоже, он и сам оказался в шоке. Вот только лицом он владеет намного лучше меня.
Я растянулся на постели. В свете полученной информации откровенный разговор с Гарри становился настоятельной необходимостью.
Начало занятий
На следующий день начались занятия. Вспоминая книгу, я ожидал, что первыми уроками у нас будет трансфигурация (превращение спичек в иголки) и чары (левитация пера). Я ошибался. Всю первую неделю мы действительно занимались с профессором МакГонагалл... Но никаких перьев мы не левитировали и иголок не превращали. Мы учились... правильно держать палочку, правильно ей взмахивать, и точно повторять за профессором совершенно бессмысленные сочетания звуков. Называлось все это «Подготовительный курс искусства заклинаний». Профессор показывала нам простейшие жесты палочкой, и требовала, чтобы мы повторяли их снова и снова, пока они не стали получаться автоматически. Потом последовали несложные связки. Естественно, чистокровным волшебникам, и даже полукровкам этот курс давался легче: им родители уже объясняли и показывали все это. Но даже у них МакГонагалл находила ошибки.