Страж усмехается. Сейчас он выглядит как довольно добродушная, лохматая и слюнявая псина о трех головах. Шерсть торчит клочьями во все стороны. Ошейник с надписью «Пушок» придает картине оттенок сюрреализма.
Внезапно один из шести глаз подмигивает нам, и Цербер преображается. Теперь перед нами истинный Страж Серых пределов. Жесткая шерсть превращается в неуязвимую чешую. Челюсти удлиняются. В глазах вспыхивает адское пламя. Немного слюны, характерной для его прошлого облика, падает с губ уже после оборота, на лету превращаясь из мутной и вязкой белой жидкости в каплю изумрудного огня.
Миа, завороженная этим сиянием, тянет руку, чтобы дотронуться до него. Я резко дергаю ее назад.
— Герми, стой!
— А? Что?
— Слюна Цербера — страшный яд. Смотри!
Сияние вытягивается в линию, начинает извиваться, и, через некоторое время по каменному полу уползает серовато-зеленая змейка, на голове которой три крупные чешуи образуют как бы корону.
— Красивый, правда?
— Правда...
— Помнишь подвиг Геракла? Когда он привел Цербера ко двору Эврисфея? И его слюна превращалась в змей, которые опустошили несколько островов.
— Но как...
— Они договорились. Силой Стража не одолеть. Так что, Алкид предложил Стражу что-то, для него ценное.
— Что именно?
— Можешь спросить у него самого. Мне он так и не ответил.
— И тебе не отвечу, юная ведьмочка. Это моя и только моя тайна.
— Он... он говорит со мной?
— Да. Именно так и звучит голос Стража. Его слышат только те, с кем он хочет говорить. И то, что он заговорил с тобой — высокая честь. Не многие удостаивались ее.
— Не многих молодой Странник готов был защищать даже от меня. — Мысленный голос Стража окрашен смехом. Я вспоминаю, как готовился сражаться, когда заметил огромную тень, прежде чем узнал Стража. И отлично понимаю, как жалко смотрелись мои попытки стянуть щиты, и собрать силы для атаки, перед лицом столь превосходящего противника.
— Наверное, это было смешно. — Миа удивленно смотрит на меня.
— Ты выглядел грозно. А то, что сразу начал готовить путь к отступлению — заставило заподозрить, что ты научился осторожности. Доселе это тебе не было свойственно.
— Да ладно, брось... Ну что я мог тебе противопоставить...
— В данном случае важны не способности, не Сила, а желание. Когда-нибудь ты это поймешь.
— Буду надеяться.
— Есть ли смысл в надежде там, где присутствует знание?
— Поживем-увидим.
Мы раскланялись со Стражем, и, когда уже подходили к двери, в спины нам полетело:
— Я не пробуду здесь долго. Найдите Хогвартс.
Темный маг
Когда мы шли к гостиной Гриффиндора нам встретилась уже знакомая серовато-зеленая змейка.
— Пожалуйста, помоги мне, Говорящий!
— Что тебе нужно?
— Жить! Люди убьют меня, как только поймут, кто я.
— Думаю, да. Хорошо. Иди ко мне, Принцесса.
Серая змейка плавным движением обвивается вокруг моей руки.
— Гарри, ты что делаешь? — Огромные глаза Гермионы кажутся еще больше от удивления.
— Спасаю змею.
— А как ты с ней заговорил?
— Я — змееуст, и могу говорить на серпентэрго.
Наполовину я ожидал, что Гермиона отшатнется от меня, с обвинениями, что я — черный маг. Опровергнуть их для меня было бы практически невозможно, особенно учитывая, что они — истинны. Конечно, в книге Гермиона осталась с Золотым Трио, но не с того ли момента она начала отдавать предпочтение Рону? Не знаю...
— Гарри, ты должен это скрывать. Иначе у тебя будут проблемы.
— Спасибо, Миа!
— За что?
— Ты не шарахнулась от меня.
— Гарри, ты ведь не черный маг!
— Боюсь, в этом ты ошибаешься. — Еще не начав произносить эту фразу, я чувствую, как внимание Цербера накрывает нас, отсекая от наблюдения. — Я уже говорил... одному человеку... что жизнь в семье, которая тебя ненавидит — плохая почва для взращивания доброты и всепрощения.
— Гарри, мне все равно какого ты цвета. Главное, что ты — Гарри. И не «Гарри Поттер — Герой магического мира», а «мальчик Гарри, который помог мне тащить чемодан».
— Спасибо, Миа! — Счастливо выдохнул я, притягивая девочку к себе. —
— И еще... Я помню, как мы говорили о Темных Лордах...
— ...
— Кто-то должен удержать тебя от поворота на дорогу Гриндевальда. Пусть это буду я.
— Удержи меня. Обязательно удержи. Миа... — Я задохнулся. Второе слово произносить было еще рано, но я тонул в лучистых глазах...