— Ага, — кивает Герасимов, как будто верит мне. — Именно, поэтому ты открыла журнал, взяла красную ручку и… — трет себя за подбородок, блеснув хитро глазами, — собиралась сделать, что? — придвигается ко мне ближе, коварно ухмыляясь.
Упрямо сжимаю губы, не собираясь вестись на эту глупую провокацию.
Арсен придвигается ещё ближе. Настолько, что его лоб почти касается моего. Я чувствую запах его парфюма, что-то свежее с отчетливыми нотками древесины, и от этого у меня начинают потеть ладошки. Проклятье!
— Я просто смотрела свои оценки, — откашлявшись, отодвигаюсь от него. — А ты что здесь делаешь?
Как говорится, лучшая защита — это нападение.
— Тоже пришел просто посмотреть свои оценки, — сарказмом отвечает, выделяя слова «просто» и «посмотреть». — И как осмотр? Разве у тебя там не одни пятерки, утёнок?
Конечно, одни! За исключением этой дурацкой контрольной и единицы.
Боже правый, как же он меня бесит!
Обязательно ему меня так называть? И нет, это вовсе не ласковое прозвище. Говнюк издевается надо мной! Моя фамилия — Уткина. Обычно меня зовут либо по имени, либо дурацким прозвищем — утка.
— А что такое, Герасимов, завидуешь? — расправив плечи, смело бросаю. — Что тут у тебя… — опустив глаза в журнал, нахожу его фамилию и смотрю оценки. — Надо же! Одна четверка, две тройки и… — выдерживаю паузу, — пять двоек! А ты как? На второй год планируешь остаться?
Его мои слова совсем не задевают. Придурок еще сильнее ухмыляется.
— За контракты в универах ты вообще не слышала, утёнок?
Ну разумеется! Не то чтобы Арсен сын миллиардера, как его лучший друг — Айдар Долматов, но не бедствует. Насколько мне известно, его отец юрист и держит свою фирму. И нет. Я не сталкерю за Герасимовым, просто мой папа однажды обращался к его отцу, поэтому и знаю.
— Слышала, — ворчу, — если ты не в курсе, чтобы поступить на контракт тоже нужно набрать определённое количество баллов.
— Мне очень лестно твоё беспокойство о моих баллах, но не все мечтают открыть формулу вечного двигателя, Эйнштейн.
— Вау, я впечатлена тем, что ты знаешь про вечный двигатель! — притворно восторженно ахаю, прикладывая руку к груди. — Но доношу до твоего сведения, что невозможно создать вечный двигатель. Это противоречит первому или второму закону термодинамики.
Обычно я не такая язва, но что сказать… Герасимов пробуждает в людях все самое «лучшее».
— Итак… — вскидывает бровь, хитро прищуриваясь, — что ты можешь предложить за мое молчание?
Прошу прощения…?
— Я застал тебя здесь, подделывающую свои оценки, — напоминает, как будто я в самом деле могла это забыть! — Ай-яй-яй, как нехорошо. А еще гордость школы… — продолжает глумиться, отчего я закипаю, точно чайник.
Я хочу стереть его дерзкую ухмылочку кирпичом. Он что, всерьез думает, что я на это поведусь?
— Где доказательства?
Арсен явно удивлен тем, что я не ведусь на его шантаж. Не сомневайтесь, это был именно он.
Герасимов уже собирается ответить что-то явно глупое, как вдруг замирает, прислушиваясь.
— Черт! — ругается он. — Кто-то идет!
Клянусь, мои глаза чуть не вылетают из орбит. Герасимов, не растерявшись, бросается к лабораторной, в отличие от меня — застывшей каменным изваянием посреди класса.
— Ты так и собираешься стоять, пока тебя не спалят?
Я открываю и закрываю рот, точно рыба выброшенная на берег. Еще никогда я не была так близка к потери сознания!
— Господи, боже мой… — раздраженно закатив глаза, ворчит.
Арсен подлетает ко мне, хватает за локоть и утаскивает в лабораторку. Закрывает дверь, открывает какой-то шкаф, забитый хламом, и, не церемонясь, впихивает меня в него.
— Что ты… — заикаюсь я, когда понимаю, что он ломится ко мне.
— Тихо!
Да он спятил, что ли? Тут я с трудом помещаюсь!
Но Герасимова, разумеется, не интересует мое мнение, он все-таки втискивает свою огромную тушу в шкаф.
Никогда раньше я не была настолько близка с парнем.
Эй, я же ботанша, помните? Парни-подростки с бушующими гормонами не мечтают о девчонке, у которой буквально на лбу написано слово «серьезно». Именно поэтому я никогда даже не целовалась, не говоря уже о большем…
Естественно такая близость меня смущает, и я даже подумываю о том, чтобы выпрыгнуть из этого злосчастного шкафа, как слышится хлопок двери класса и приглушенные голоса учителей.
Собственно говоря, вот так я оказалась заперта в тесном шкафу с Арсеном Герасимовым — самым несносным и популярным парнем школы.