Господину Сигиусу икалось. Судя по всему, какая-то сука его недобрым словом поминала. Кое-как поборов желание выплюнуть собственный кадык, мужчина попытался сосредоточиться на только что услышанном:
— Еще раз. Значит, мой товар готовы перепродать еще раз. Так?
— Так. Братья договорились с жуликом со склада. Урод хочет сдриснуть с города, пока его делишки не вскрыли, вот и выставляет эликсиры на продажу.
— Сотня золотом за пузырек — это же слишком дорого! Старое гнездо продавало экстракт по десятке!
Стоявший перед Сигиусом мрачный некромант лишь скривился:
— Это было год назад. И потом цена доходила до пятисот при поставках заказчикам. Но дури давно нет, запасы все выхлебали и требуют еще. Ценник взлетел как минимум в два раза. Нам же со склада готовы отдать сто одну бутылку. Причем одну в подарок забесплатно для проверки качества.
Похожий на высохшую глисту господин Сигиус скрипнул зубами. Очень уж ему не понравилось, что бывшие соратники в деле зельеварения узнали настоящие цены. И наверняка уже сосчитали, сколько именно он сумел прибрать к рукам, пока гонял по своим каналам некромантские эликсиры. Но еще больше Сигиуса бесило то, что о новой сделке он узнал последним. А если со склада упрут не сто бутылей, а куда как больше? И перепродадут сами? А ведь это его партия, он за нее свои кровные уже выплатил год назад.
— Я пришлю своего доверенного человека, чтобы присмотрел за сделкой. Думаю, завтра он уже будет в городе.
Закутанный в серый грязный балахон некромант захихикал:
— Боюсь, он вряд ли сможет встретиться с жуликом. Разве что парни ему расскажут, как все прошло. Но ты не волнуйся, все будет в полном ажуре.
— В смысле? От Тагатуса до Сколково всего лишь два дня на курьерском автомобиле. Как специалист по железке доберется, так сразу и отправим. Заодно качество проверит, не разбодяжили ли на складе.
— Ага. Вот только встреча будет не завтра. И даже не послезавтра. Встреча идет прямо сейчас.
Господин Сигиус перестал икать и с толикой вполне оправданного недоверия спросил:
— То есть, вы где-то набрали десять тысяч золотом, чтобы выкупить украденный у нас товар?
Бритый налысо мордоворот важно расправил плечи и фыркнул:
— Десять? Это крошки… Сто штук не хочешь?.. Мы же не только нашу дурь берем. Там еще артефактов разных будет гора… Говорю еще раз: сторож с парой подельников хочет большой куш хапнуть, чтобы потом удрать куда подальше и до пенсии о деньгах не волноваться. Вот и притащит все, что сумел тихой сапой к рукам прибрать и на складе в кучу сгрести. Поэтому мы с ребятами кубышки чуток вскрыли, золотишко продемонстрируем для болванчиков. И как только барахлишко проверим, то ублюдков в расход, прямо на месте. Ну и сегодня к вечеру уже будем все в шоколаде.
Сигиус прикинул возможные миллионные барыши на сделке, задавил желание набить наглому хаму рожу и лишь сумрачно попытался оставить последнее слово за собой:
— Вам виднее. Эликсир возьму по три сотни за банку, как договаривались. По артефактам торговаться будем отдельно. И не забудь, что клыкастые деньги брали под наемников, а не для этих купи-продай штучек. Если не дай бог что-то пойдет не так, придется вам всей кодлой по всей империи кубышки потрошить…
— Хера себе, да он зеленый!.. А вы не верили, что там в Лесу нормальные люди просто не выживают…
На поляне рядом с деревьями скучковалось человек пятнадцать в разномастных балахонах. На встречу не удержались и приехали целых три лидера мелких некромантских кланов с охраной, да еще на единственном выезде из небольшой рощи в кустах шебуршилось человек пятьдесят с разномастным оружием. Но засада вела себя прилично, пропустив торгашей без каких-либо эксцессов и старалась до поры до времени не отсвечивать. Вот если мордовороты руководства облажаются и чадящий грузовик вздумает обратно рвануть, тогда да, тогда покрошим всех в мелкий салат. А пока ждем и мечтаем о будущей добыче.
На сделку со стороны Сколково на старом чадящем таратае приехала симпатичная троица. За главного выступал высокий худой мужчина с зеленой кожей и бурыми спутанными волосами. На подхвате у него суетились две бабы неопределенного возраста с тем же болотным отливом лица, россыпью мелких язв на открытых участках тела и вонючими тряпками, которые болтались на них, как на пугалах.