— Да пошел бы ты!.. — но Школота уже завелся и буквально рычал в ответ:
— Я?! Да я-то пойду! А таких, как ты, тысячи и тысячи у меня дома на чужбине в безымянных могилах закопали! Потому что в свое время руки опустили и по течению их понесло… Ты же вояка, блядь! Ты всю жизнь государство защищал!.. Вон, смотри, баба молодая, тебе в подметки по опыту не годится, а даже подыхая за императора готова была глотки рвать! И сейчас она у меня командует всеми войсками специального назначения. Все егеря на ней, все силовые акции на границе и в чужих землях. Она — живой пример, как надо до конца идти, а потом сдохнуть, возродиться и снова вперед!..
Докси чуть потупилась и прошептала:
— Школота, ты бы чуть полегче, а то полковника удар хватит. Вон он, уже все красный…
— Да хоть зеленый! У него целая бригада в подчинении, а он сопли жует! На складах жучье барахло его распродает, а он стоит рядом и сапогом песочек колупает… Страна в жопу катится, а все лишь руками разводят и на столицу кивают… Что, сил нет сраный гадюшник зачистить?
— Мы не каратели, мы пограничники! — Фикс попытался гордо выпятить подбородок, но стушевался под насмешливыми взглядами молодого парня и его зеленокожего адъютанта.
— Мудаки вы там все в командовании, вот вы кто. А самое обидное, что под таким руководством нормальные парни на границе и передохнут… Короче, явно мы ошибаемся на твой счет. Нет у тебя характера, одно гавно внутри…
Этого полковник уже выдержать не мог. Он вцепился в черную плотную рубаху, дернул на себя барона и зашипел в ответ:
— Ты на кого ссать против ветра вздумал, щенок?! Я двадцать пять лет границу держал на замке каждый день! У меня вся шпана из-за ленточки срется, если только брови нахмурю! И меня еще поносить?!
— А что с тобой делать? Могу вот так пальцем ткнуть…
Получив болезненный укол под ребра, мужчина отшатнулся. Посмотрел вокруг налитыми кровью глазами и шагнул назад еще раз. Докси уже положила руку на висевшую на поясе кобуру, а четыре огромных пса с интересом разглядывали наглеца, посмевшего тронуть их господина. Стоит ему только шепнуть — полетят от Фикса клочки по закоулочкам.
— Полковник. Похоже, что-то в тебе еще осталось. Какие-то крошки былой гордости. Делаю тебе предложение. Один раз. Если сомневаешься или вздумаешь куда слинять — солью, как дерьмо в сортире. Хочешь валить — да не задерживаем. Видел таких. И могилки видел. Нет на чужбине никому радости, особенно если ты на деньгах не повернут. Тем мудакам везде хорошо. А нам — только дома. Мой дом сейчас — здесь. А тебе — определяться надо, где хочешь, чтоб похоронили. И как именно: как безродную собаку или с военными почестями…
Потихоньку затих звон в ушах, утихла головная боль. И уставший от неопределенности в самом ближайшем будущем мужчина мрачно спросил:
— Чего хочешь?
— Предлагаю порядок дома навести. У себя я подчистил, теперь стоит всю империю метелочкой оприходовать.
— Бригады на это не хватит. Думал уже.
— А мы люди простые, мы не гордые. К соседям заглянем, у них бойцов наймем. Гномов подрядим. Пустоши в ружье поставим. Не волнуйся, желающих зажравшимся ублюдкам пиздюлей прописать — это очередь за горизонт будет. Главное — желание. Будет желание, будут возможности. Обещаю…
Фикс сидел на ступеньке одного из грузовиков и пил морс. Настроение было совсем поганым, но при этом как-то в глубине его уже больше не грыз червяк. Не было больше той изматывающей душевной боли, когда смотришь вокруг — а свет не мил… Нет, в целом в душе еще болтались отголоски страха: как же мы все это чинить будем?! Но при этом он уже понимал, что сеанс грубой психотерапии оказался вполне действенным. В самом деле — кому он нужен в прибрежных карликовых государствах или в других мирах? Его место здесь. Рядом с его парнями.
— Итак, я все свое взял. Вот тебе списки оставшегося имущества на складах. Выставлю караулы, поднимай своих, пусть срочно выдвигаются и забирают, что нужно. На месяц боев вполне достаточно укомплектоваться. А там по ходу продвижения будем шерстить недостающее.
— Границу предлагаешь открыть?
— У меня на реке корытце стоит. Вполне себе приличная штука, чтобы прямо сейчас в гости скататься. Там по карте как раз видно, что на реке у них какой-то центр большой. Сейчас телеграфируем, пусть местные паханы собираются на переговоры. Подпишешь просьбу?