– Гномы-то? Легко.
– Ну и отлично. Как закончат, с площадки Раджу возьмешь и через портал домой вернетесь. Как только закончите, отмашку дадите, пусть внешнюю охрану снимают. Давай, шевелись, мы же прогуляемся.
Сидевшие в “уазике” парочка патрульных с ужасом разглядывала огромную тварь, которая устроилась прямо перед капотом и плотоядно скалилась в их сторону. Уехать? Да, щаз. Стоявший сбоку молодчик в черном балахоне щелкнул пальцами и вся электроника сдохла, включая телефоны. Хвататься за автоматы так же не стали, потому что по двору бродили разные непонятные личности, явно увешанные оружием. И на всех тридцати патронов точно не хватит. Тем более – образина перед капотом. Ей же только разок пастью хряпнуть – и полмашины как не бывало!
Но вот из подъезда вышел высокий парень в легком пальто, который вел рядом с собой женщину в пуховике, придерживая за локоть и заботливо помогая не поскользнуться на раскатаной обледенелой дорожке. Если хорошенько присмотреться, можно было заметить, что вокруг пары мерцала еле заметная защитная голубоватая дымка, но патрульным было не до того. Их больше интересовала зубастая харя напротив лобового стекла.
Подойдя ближе к “уазику”, Школота поприветствовал стражей порядка:
– Вечер добрый, уважаемые. Чем обязаны в наших местах? Обычно вас здесь и днем-то не видать, а время сейчас позднее.
Старший осторожно приспустил боковое стекло и максимально обтекаемо ответил:
– Звонили. Жаловались на шум.
– Неужели? А, наверно это когда браткам рожи били, вот народонаселение и возбудилось. Не любят здесь братву. Вечно они палку перегибают, вот и рады соседи, когда уродам в ответ прилетает... Ну, можете тогда в участок вернуться и отчитаться, что убитых и раненных нет, обычный бытовой конфликт, который уже закончился.
– Так у нас это, машина не заводится.
– Да? Значит, тогда чуть позже освободитесь. Мне тут надо еще кое-какие дела закончить, буквально несколько минут.
Повернувшись, молодой человек медленно пошел в другую сторону от подъезда, где стоя левой стороной на пешеходной дорожке, застыл пузатый “мерседес”. Семенившая рядом женщина испуганно оглянулась на почти двух-метрового в холке монстра и тихо спросила:
– Это кто, Володя?!
– Зубастый? Это Бася. Не бойся, своих не трогает. За своих он любому чужаку глотку порвет. Мой приемный папаша его вместо домашнего барбоса держит. Хочет проверить, насколько вымахает. Но Бася пока еще маленький. Вот родители у него раза в три больше и шкура такая, что пули отскакивают. Думаю, что на казенных харчах это чудушко их переплюнет... Так, кто тут у нас? А тут у нас братва. Целых три штуки.
Братва валялась рядком возле машины и старалась не отсвечивать. Потому что после первой попытки качнуть права тут же огребли от подтянувшихся поближе мрачных личностей, которые уложили затем пострадавших на снег и периодически пинали, если кто-то пытался шевельнуться или открыть рот без разрешения. Учитывая, что при этом стволы в руках недвусмысленно указывали на поджавшиеся яйца братков, смысла строить из себя крутых точно не было.
– Итак. Насколько я понимаю, вы должны были присматривать за моей мамой. Так?
Не дождавшись ответа, Школота ткнул пальцем в левого и приказал застывшему за спиной некроманту:
– Простимулируй клиента. Но чтобы не орал, вечер уже, люди отдыхают.
Здоровяк в балахоне поднял за горло бритого мужика, словно бумажную куклу, после чего щелкнул пальцами другой руки и небольшая молния ударила братку в живот, заставив того исполнить зажигательный танец. Подождав пару секунд, субъект в черном балахоне хриплым шепотом приказал:
– Господин спрашивает – ты отвечаешь. Вздумаешь молчать или врать, господин отдаст тебя мне. Я тогда сдеру с тебя шкуру, натяну на баран и заставлю греметь вырванными бедренными костями, пока не сдохнешь.
Отпустив пострадавшего обратно на укатанный снег, некромант поклонился:
– Он все понял, господин. Будет сотрудничать.
В самом деле, бритый с трудом перевел дыхание и тут же затараторил:
– А мы что, а мы ничего! Нам всего лишь сказали за ней смотреть! Чтобы не удрала! К ней у общества вопросы есть! Мы с общака в долю вложились, а лавэ-то тю-тю! Вот и надо узнать, куда ее старшие лыжи смазали!
– Так, с этим понятно. Кто у тебя главный?
– Ну, мы под Гитаристом ходим.
– Отлично. Значит, навестите Гитариста и скажете ему, что обижать одиноких женщин – это нехорошо. Поэтому пусть свои претензии себе куда подальше засунет и больше меня не беспокоит. Маму я забираю с собой, хватит с нее, натерпелась. А насчет хитрожопых, кто всю авантюру замутил, то есть у меня хорошие знакомые за рубежом, вот им и пошлю весточку. Чтобы нашли, деньги отобрали, уродов обратно домой отправили. Дождетесь, сможете лично пообщаться. Все понятно?