Солнечным субботним утром Юрий Иванович назначил своим ученикам рандеву на конечной остановке автобуса номер восемнадцать. При себе велено было иметь этюдники и бутерброды.
Ребята загрузились в автобус и привели в веселое недоумение водителя.
— Это куда вы все такой гурьбой?
— На этюды.
Ребята десантировались на нужной остановке, прошли сотню метров вперед, свернули налево и спустились к реке. Видно в горах давно не было дождей, водасеровато-синяя, глубокая и прозрачная добросовестно отражала высокое небо с плывущими сливочными облаками, медленно таявшими в темной синеве. А еще река отражала кроны плакучих ив, всех оттенков желтого, полоскавшие свои косы в реке. Там, где ветви соприкасались с поверхностью воды, течение расчерчивали параллельные «ёлочки».
— Твид! — воскликнула Ленка.
— Чо? — спросил мрачный Азаров, плетущийся на шаг позади.
— До меня вдруг дошло, почему так назвали ткань.
— И почему?
— Так она в «ёлочку».
— И?
— А река в Англии Твид.
— А в огороде бузина, — уныло дополнил Леха и поправил очки, сползавшие к кончику носа, — Женская логика, наконец-то и тебя пошатнуло. А то я думал так и останешься унисекс.
— Теперь я тебя не поняла.
— Не переживай, для женского ума это нормально.
У Ленки тут же рука зачесалась отвесить нахалу леща, а он, предвидя ее реакцию, уже втянул голову в плечи, как терпеливая черепаха. Но свою руку Ленка удержала. Просто фыркнула презрительно и ускорила шаг. Азаров почесал затылок, не дождавшийся Ленкиного леща, и внезапно почувствовал себя обделенным.
Через реку художники прошли по звонкому мостику, почему-то обшитому листами нержавейки. Поверхность моста бликовала, как зеркало и тоже отражала высокое небо с редкими облаками. За мостом пыльная дорога от развилки налево вела к высокому холму в форме срезанной пирамиды, а направо плавно перетекала в сельскую улочку с глинобитными домами и разноцветными пестрыми кронами яблонь, тополей, тутовых, инжировых и гранатовых деревьев. И почти повсюду плоские крыши домишек и поверхность стен покрывала щетка высохшей за лето травы. В мае на крышах цветут маки, вспомнила Ленка. Она уже бывала здесь. Большой холм со срезанной вершиной — остатки древней крепости — «тепе». В рельефе еще и сейчас можно было угадать плавные оплывшие остатки крепостных стен с бойницами, К полям за поселком от реки были проведены извилистые арыки. И на берегу реки, и по арыкам вращались многочисленные чигири, проливая сверкавшую на солнце воду. А на горизонте, за полями и рядами тутовых деревьев, обрамлявших их, в легкой дымке голубели снежные горы.
— Вот! Такое вы видели? — торжественно обвел все панораму широкой, распахнутой ладонью художник.
— Высший класс, Юрий Иванович! — отозвался Веденеев.
Коричневый ослик с темной полосой по хребту, запряженный в арбу с огромными деревянными колесами процокал мимо. Мальчишка погонщик бежал за ним, спотыкаясь и оставляя в рыхлой мучнистой пыли следы босых ног. На бегу он поздоровался, ребята ответили ему дружным хором. Колеса арбы скрипели в ступицах и оставляли в пыли узкий след обитых железом ободьев.
— Приступайте! — скомандовал преподаватель — В полдень встречаемся вон там, для перекуса.
Он указывал за реку. У самого моста, с той стороны, откуда они пришли, над рекой была устроена дощатая платформа с достарханом. Ивы с трех сторон окружали ее. Серебристо-серые, выгоревшие от времени доски оттенялись лимонными и золотисто-охристыми кронами ив, отражавшихся в воде. Настил с достарханом необычайно уютно смотрелся в таком обрамлении.
— О! Вот его я и буду писать, — заявил Юрка Веденеев и принялся устанавливать этюдник, чуть-чуть отступив от дороги.
Ленка, не раздумывая рванула к холму с явным намерением штурмовать крепость. Марьям тоже нацелилась на холм, но преподаватель тут же ее намерения пресек.
— Кадырова! Мне надоело рассматривать ваши этюды-близнецы. Пойдем-ка, я тебе чего лучше покажу!
— А что именно?
— Там, за поворотом улочки, в поселке, настоящий хауз* (1), окруженных ясенями. Опавшая листва островами лежит на воде, кроны по берегам, залюбуешься.
— Ой, а мне с вами можно? — заранее восхитилась видом Лёка.
— Можно, пошли.
Вслед за Ленкой, никого не спросясь, отправился на холм Азаров. При этом он на пару шагов опередил Камала, которого Ольга Сонина попросила открутить заевший тугой винт на этюднике. Камал открутил винт и досадливо хмыкнул. На срезе холма Ленка уже установила свой этюдник и, судя по всему начала писать, а Азаров упорно карабкался по крутому склону, поросшему жесткой сухой травой.
— Пойдем к чигирям? — неожиданно предложила Камалу Ольга.
— Ладно, — согласился Рахматуллаев, не предвидя никаких осложнений от этого предложения, чигири действительно выглядели очень живописно.
Остальные разбрелись по берегу реки, по арыкам, по тихим улочкам с глинобитными стенами и домами. Оригинал Маринин устроился посередине моста.