Правда, вместо команды головорезов у меня толпа школотронов, а вместо поля боя — сортир. Но это тоже неплохо. Главное, сохранять спокойствие и идти до конца. А за этим уж дело не станет.
Размышляя обо всем подряд, я выпал из реальности. Время летело стрелой, как и расстояние до нашего дома. Не успел опомниться, как вошел во двор и…
Наткнулся на бомжару-разведчика. Ох, сколько можно! Урод пялился на меня не стесняясь. Он был не очень-то далеко, вел себя слишком нагло, не пытаясь сохранять конспирацию.
Фигня, что за мной следят. За президентами и то подглядывают. Но такая тупая наружка — это уже беспредел. Возможно, слишком опасно, но я решил наказать наглеца.
Конечно, до прежней формы далековато. Зато к телу немного привык. Плюс обладал магией-не магией или что это такое вообще? Значит, можно рискнуть. Я не мартышка в клетке, чтоб на меня так смотреть.
Бомж продолжал пялиться, как ни в чем не бывало. Я резко пошел в его сторону, вызвав полное изумление. Дядька явно не ожидал, что забитый школьник так себя поведет.
Шпион смутился, отвернувшись в другую сторону. Потом медленно пошел прочь, считая, что я отстану.
Но дятел немного ошибся. Молодые ноги резко обошли мужика. Я стал перед ним, как первоклассник перед училкой, и громко, не стесняясь, сказал:
— Привет, а чем ты тут занимаешься?
Бородач немного поморщился, поправил рваную куртку и нехотя пробасил:
— Тебе-то какое дело? Банки вон собираю.
— Ага, для чего?
Я решил вывести гада на чистую воду или хотя бы помучить. А то работенка слишком уж легкая. Надо накинуть чуть сложности.
— Что? Дурак что ли? Сдаю их, — отмахнулся бомж.
Он пошел дальше, причем довольно легко. А ведь раньше косил под больного.
— Ясненько все, и почем же? Сколько банки пивные хоть стоят? А то у меня дома есть малость, — не отставал от бездомного.
— Отвали! Какое твое дело вообще?!
— То есть, ты собираешь банки целыми днями и не можешь цену сказать? — рассмеялся я. — Либо у тебя амнезия от водки, либо ты мне трындишь. Только вот интересно… зачем.
Бомж бросил злобный взгляд, и продолжил идти, громко фыркая. Застеснялася краля… Ничего, сейчас мы тебя подбодрим.
Гоняясь за сраным шпионом, я не заметил, как прошел через двор, оказавшись возле кустов, где пытались изнасиловать Ини.
Казалось бы, что тут такого? Вряд ли в них меня трахнут. Или нет, черт предчувствие. Я копчиком почуял неладное, резко развернулся и попал в руки к мощному мужику.
Он был намного сильнее и выше. Схватил меня в охапку как мешок картошки, без лишних слов потащив в злополучные заросли. Тем временем, бомж тупо смылся. А я не успел даже пикнуть.
Вот тебе и военные навыки! Доблестный командир карателей будет убит (или не дай бог трахнут) под собственным домом каким-то упоротым бугаем.
Понимая это, я стал вырываться. Дергал руками и ногами, стараясь нанести хоть какой-то урон. Применил магию… Ах да, я же не могу ее контролировать. Вместо головной боли бугай только заулыбался, утаскивая меня глубже в дебри.
Еще немного и все. Черта с два! Пусть только попробует укокошить. Буду являться в кошмарах, пока он не сдохнет. Достану козла даже после собственной смерти!
— Пусти живо, шавка! — захрипел что есть сил.
К счастью, я был слишком уж слабым. Дядька понимал, что бить лоха бессмысленно. Он играючи кинул меня на ветки, которые тут лежали, а сам стал рядом, уперев руки в бока.
Осмотрел громилу и понял, что у него на поясе пистолет. Сам козел одет в черный деловой костюм. Агент, мать его, ЦУР… тоже мне.
— Отлично выглядишь, дядя. В бомжи не взяли, пошел в охранники? — процедил я, медленно поднимаясь на ноги.
— Заткнись, — почти не открывая рта, выдохнул дятел.
Я понял, что он выложит важную информацию. В таких ситуациях ушлепки начинают болтать, значит лучше слушать их молча.
Потому я опустил голову, сделав вид, что боюсь. Бугай действительно заговорил. Пока что слишком расплывчато.
— Вижу, ты стал догадливым, — рявкнул он. — Кто бы знал, но бывает. Так вот, малый, не рыпайся. Живи, пока живется, ты понял?
— Жить? Как обезьяна в гребанном зоопарке? Вы еще в сортире мне камеру прилепите, — резко ответил я. Мужик малость смутился, но тут же пришел в себя.
— Оперился, цыпленок? Ну-ну! Язык неплохо подвешен. Отрежем его, если будешь болтать. Отдышись как следует, шкет. В другой раз смотри прямо, когда шляешься по двору. Будешь крутить башкой, нос сломаю. Понял меня?
Последние слова бугай выкрикнул с особым остервенением. По идее, это должно было меня заткнуть, высушить нахрен мозги и увлажнить школьные брюки.