Кстати, к концу первых тридцати минут этой части «учебы» меня начало плющить от иррациональной обиды на весь женский пол, обманывающий нас, мужчин, «всегда и во всем». Когда «сестренка» показала, как с помощью обычной косметики, всевозможных прибамбасов и магии можно превратить в красавицу любое чудовище, твердо решил знакомиться с девушками либо в бассейне, либо у естественных водоемов. Через какое-то время основательно перебрал негатива и понемногу остыл. А незадолго до конца мероприятия, наконец, прозрел. В смысле, сообразил, что Раиса Александровна всегда остается одной и той же, где бы мы с ней ни пересекались, и преисполнился к этой женщине еще одной «толики» глубочайшего уважения. Следом за нею передумал обижаться и на Валентину — да, она фанатела с экстравагантных причесок, но с параметрами фигуры, вроде бы, не играла. В итоге моральную усталость как ветром сдуло, и Суккуба, как-то почувствовала это изменение в моем настроении, ехидно поддела:
— Если ты надеешься увидеть еще и показ нижнего белья, то вынуждена разочаровать — эту часть обязательного образовательного курса для особо толковых мальчишек я проведу только после инициации, ибо берегу твою психику, как зеницу ока!
— Спасибо, спасительница! — еле слышно заблажил я, потом увидел, как из комнатки для переодевания выходит Валентина, оглядел ее с ног до головы, счел, что этот деловой костюм сидит на ней просто божественно, и показал аж два больших пальца. Целительница радостно заулыбалась, дождалась похвалы Зыбиной и исчезла. В процессе продемонстрировав очень серьезные навыки передвижения на высоченных каблуках. А «старшая сестренка», проводив ее взглядом, без тени улыбки выдала неожиданный тезис:
— Она у тебя красивая. И при должной огранке заиграет, как бриллиант. Правда, этот бриллиант может сверкать только «фоном», то есть, до первого конфликта с урожденными дворянками, впитывающими умение унижать чуть ли не с молоком матери. Поэтому на все мероприятия высшего света с тобой будет мотаться Янка — ее, в отличие от Вали, не испугает ни одна наглая хамка с идеальной родословной.
— Да, твоя племяшка — оторва еще та! — согласился я, заявил, что от такой компании ни за что не откажусь, и спросил, что у нас в программе дальше.
Раиса Александровна пожала плечами:
— Сейчас отберем и оплатим то, что реально подошло, и поедем домой. Там пообедаем, часик отдохнем и потренируемся часов, эдак, до шести. В семь к нам приедут Меркуловы. Приносить официальные извинения. А в половине девятого поедем в аэропорт, встречать Ледицкую — она прилетает последним рейсом. Только не на трое суток, как я изначально планировала, а как минимум до конца весны. Кстати, знаешь, чем я руководствовалась, принимая решение ее припахать?
Я закрыл глаза, изучил ситуацию с моими тренировками со всех сторон и уперся в непрошибаемую стену. Потом по какому-то наитию добавил в «уравнение» отношение «сестренки» к мужчинам и прозрел:
— Леди — сильный эмпат. Значит, сможет непрерывно контролировать эмофон Тумана…
— …и Ворона с Ясенем! — раздраженно добавила она, почувствовала, что завелась не по делу, но справиться со злостью, неожиданно накатившей из не самого приятного прошлого, не смогла: — Глаза бы мои их не видели…
Глава 20
Часть 1
…Третья тренировка в день по рукопашке началась с атаки Ворона — без какой-либо раскачки ворвавшись в ближний бой, он выбросил «двойку», усиленную электрическими покровами, остановил мою попытку уйти под правый крюк встречным ударом голенью по бедру и попытался вбить в меня колено.
Это поползновение я прервал, шлепком по боковой поверхности ноги сдвинув себя в сторону. Но на миг содрогнулся, получив разряд тока от молниевого щита с этой части его тела. А потом мне в плечо прилетел крошечный ледяной шип Иглы, левую лопатку обожгло слабенькой вспышкой Ясеня, а Туман приголубил сознание спутанными мыслями! Так что два следующих действия я выполнил на автомате — зашел за спину Федору Николаевичу, прикрывшись им от воздействий Григория Даниловича, и не дал раскрутиться на удар локтем. Да, очередной раз вздрогнул от удара током и «поймал» правым боком еще один ледяной шип, зато атаковал сам. Прямым ударом ноги в одиннадцатое ребро. И пусть Скворцов от него увернулся, зато его очередное смещение сбило третий подлетающий шип.