В ее глазах появилось одобрение, а с губ сорвался мотиватор для юноши моих лет:
— Сосредоточишься на развитии своего Дара — всего лет через восемь-десять сможешь формировать заклинания так же точно и быстро!
Не успел я продемонстрировать «появившийся энтузиазм», как Зыбина жестом попросила меня помолчать, приняла чей-то звонок и расфокусировала взгляд, вероятнее всего, уставившись на какую-то картинку, появившуюся в МДР. Монолог невидимого собеседника слушала молча, но мстительное удовлетворение, появившееся в ее глазах на первой же минуте разговора, и ладонь, сначала накрывшая, а затем ободряюще сжавшая мое предплечье, заставили подобраться.
Пребывать в напряжении пришлось порядка семи-восьми минут. А потом Раиса Александровна по-армейски коротко заявила, что все поняла, кому-то что-то передаст и все решит, сбросила вызов и переключилась на меня:
— Ну что, племяш, готов рулить в столицу прямо сейчас?
Я отрицательно помотал головой:
— Неа: перед отъездом из Рязани мне надо раздать долги…
— А некому из раздавать, милок! — дурашливо хихикнула она, немного помучила меня молчанием, а затем посерьезнела и выдала официальную версию реакции Александра Всеволодовича на драку в моем жилом блоке: — Просмотрев запись с камер видеонаблюдения в твоей комнате и ряде других помещений школы-интерната, батюшка написал заявление в полицию и присовокупил к нему требование прислать вместе с нарядом дежурного менталиста. Тот, конечно же, прибыл и провел полноценный допрос Игната Чиркова, в результате чего и он, и его младший брат, и вся их шайка-лейка, и прикрывавший их директор были арестованы, отправлены в изолятор временного содержания и вскоре предстанут перед судом!
— Так, стоп! — дождавшись первой же паузы в монологе, воскликнул я. — А Прыща-то за что? Он в драке не участвовал.
— Прыщ — это, как я понимаю, Чирков-младший? — уточнила она, а после того, как я утвердительно кивнул, заледенела взглядом: — Согласно протоколу ментального допроса, этот мелкий уродец так сильно обиделся на Ледицкую за унизительное наказание, что решил подкараулить ее у выхода из медблока, прирезать и уйти в бега! Нож, которым он планировал совершить убийство, нашли, совсем не чистосердечное, но все-таки признание имеется, так что он, считай, уже загремел в колонию для несовершеннолетних преступников.
— Интересно, а у него были хоть какие-то шансы уйти в тину? — спросил я, решив воспользоваться представившейся возможностью и окончательно выяснить, чем мне грозит существование полицейских каналов МДР.
«Тетушка» утвердительно кивнула:
— Да. И очень неплохие, ведь ему, как и тебе, пока тринадцать, а значит, в базах данных силовых структур нет ни его фотографии, ни аурных меток, ни оттисков пальцев.
— Как это «нет»? — «удивился» я. — Он ведь беспризорник, следовательно, мог попасть в школу-интернат только после «знакомства» с сотрудниками транспортной полиции или их коллег из…
— Лют, в Российской Империи порядка полутора тысяч городов, а мелких населенных пунктов, всевозможных дорог, промышленных предприятий и других объектов инфраструктуры вообще видимо-невидимо! Для того, чтобы обезопасить четыреста сорок с лишним миллионов человек, требуется создать достаточно плотную сеть камер видеонаблюдения и оцифровать информацию по каждому гражданину далеко не самой маленькой страны на планете. Как, по-твоему, это реально сделать одномоментно?
— Неа.
— Вот сотрудники соответствующего отдела министерства внутренних дел и решают эту проблему по частям: на самом первом этапе установили камеры в крупных городах и «оцифровали» преступников, совершивших особо тяжкие преступления. Затем к получившемуся зародышу будущей СРЛ добавили картинки с городов помельче, а в базу данных залили информацию о военнослужащих. В настоящее время в работе трассы имперского значения и взрослое население страны. Ну, а вас, подростков, «оцифруют» самыми последними, ибо вы, конечно, нереально опасны, но есть дяденьки и тетеньки не в пример круче!
Я изобразил ребенка, то есть, восхитился масштабу решаемой задачи, покосился на ближайшую камеру видеонаблюдения, а затем поинтересовался у «тетушки», откуда она все это знает, и сразу же «прозрел»: