— Ты сидишь криво, — на ходу придумал я. — Как будто у тебя там болячка какая-то…
— Да, побаливает иногда, — согласилась Екатерина. Выпрямилась, пошевелилась и с удивлением сообщила:
— Кажется, правда, не болит.
Наше общение прервал отец:
— Чай готов.
— Мне покрепче и сахару побольше! — сразу объявил я. Отец поставил передо мной табурет, на который водрузил бокал почти черного напитка.
— Почти чифир!
Я с наслаждением сделал глоток, другой. Терпкий, вяжущий, сладкий напиток прекрасно восстанавливал силу.
Сразу после чаепития я засобирался домой. Отец пошел вслед за мной.
— Ну, что? — спросил он, как только мы вышли из подъезда.
— Всё хорошо, — ответил я. — У неё немного болел желудок, да на пояснице что-то неприятное было. Я исправил. Должно быть нормально.
— А с ребенком что? — поинтересовался он.
— Па, — я посмотрел на него, усмехнулся. — Я ж не врач. Я не знаю. Вроде всё хорошо…
Отец облегченно кивнул.
Глава 33
Неотложные следственные действия в отдельно взятом таборе
— Я утречком пришел к ним, — рассказывал мелкий чернявый мужичонка в растянутой майке-алкоголичке и в трикотажных трениках с пузырями на коленях. — Мне тетка Зара или Рузанка иногда соточку наливали, здоровье подлечить. А тут…
Он сидел на колченогом самодельном табурете за видавшим виды древним столом, сложив руки на коленях, как примерный школьник перед учителем. Напротив него за столом на таких же табуретах (другого в квартире не нашлось) сидели два милиционера — майор и капитан. Майор разложил перед собой бумаги, бланки, внимательно слушал рассказ, делал записи. Капитан, в основном, в свою очередь задавал вопросы, морщась, когда мужичок дышал в его сторону устойчивым густым перегаром.
Периодически на кухню квартиры, где они расположились, заходили другие сотрудники милиции. Беседа, больше походящая на допрос, прекращалась. Капитан выслушивал доклады, давал указание. Майор в оперативный процесс не вмешивался, заполняя бланки протоколов.
— Гражданин Зюпа, расскажи, пожалуйста, вот с какого хрена тетка Зара с Рузанкой тебя всё время похмеляли? — язвительно удивился капитан. — Ты им кто, сват? Брат? А, может, — он ехидно ухмыльнулся, — любовник, а?
— Да не, гражданин начальник, — замотал головой мужичонка. — Я им помогаю. Там по хозяйству чего-нибудь или еще что…
— Понятно, — отрезал капитан. — Давай дальше.
— Захожу я, стало быть, в дом, — продолжил тот. — А тут кругом тишина.
Он оглядел собеседников. Оба милиционера молчали.
— Вы понимаете? Тишина! — подчеркнул мужичонка. — В цыганских домах постоянно шум и гам стоит. Круглые сутки! А здесь — тишина.
Он вздохнул.
— Я к Рузанке сначала зашел. Думал, постучу, откроют мне. А дверь-то уже открыта! Зашел, а в квартире никого, пусто. Я к соседям ихним. Там Пешта живет. Он сейчас у них вместо барона. И там дверь открыта и никого. Ну, тут уж я по всем хатам пробежался. А наверху, где тетка Зара живет, увидел это…
— И что вы сделали? — подал голос майор.
— Я на улицу выбежал…
— Сначала ты сблеванул, — перебил его капитан. — Прямо на пороге.
— Ну, да, — согласился мужичок. — Тут такое увидишь… Вон ваши тоже, как увидели, блевать начали.
— Ладно, излагай дальше.
— Я сразу в опорный пункт побежал. Привел ваших. Они наверх пошли, в квартиру. А я на лавочке остался их ждать. Вот и всё.
Майор заполнил бланк, протянул мужику:
— Подписывай.
Тот, не глядя, подписал.
— Всё? Я могу идти?
— Можешь, — ответил капитан. — Только язычок не распускай, прикуси! Понял?
И пошутил:
— Ты в протоколе расписался? Почему не прочел? А там обязательство о неразглашении. Если скажешь кому, «пятерик» получишь, как здрасьте!
— Да я — могила, товарищ капитан!
— Смотри…
Мужичонка ушел. Тут же в комнату ввалился милиционер с погонами сержанта:
— Разрешите, ваше благородие?
Майор удивленно поднял брови. Капитан выругался:
— Блин! Шутник! Нарвёшься ты когда-нибудь, Кислов! Заходи, рассказывай.
Сержант коротко хохотнул, уселся на табурет:
— Короче, нету никого из местных. Здесь цыгане жили. Чуть ли не табор. А сейчас в обоих домах во всех хатах пусто. Шаром покати. Одно тряпье осталось, которое на помойку только и выкинуть. Куда подевались, никто не знает. Перевозчиков соседей опрашивает.
Он ухмыльнулся, глядя на капитана, и глубокомысленно сообщил:
— Загадка природы. Люди говорят, еще вчера вечером они здесь были. А утром их уже нет.