3
Служебный псевдоним начальника контрразведки ЦРУ Джеймса Иисуса Энгелтона для правительственных шифровок обозначался как "Хью Эшмед". Под ним он и был известен в чиновничьих и политических вашингтонских кругах, имевших допуски к секретным документам и конфиденциальной информации. Коллеги же по службе за глаза называли его Серый Призрак, Черный Рыцарь, Человек-орхидея, Рыбак, Иисус, Тощий Джим, а иногда Пугало. В коридорах правительственной бюрократии Вашингтона, отличающейся занудством и безликостью, не многие удостаивались колоритных прозвищ, да ещё в таком количестве. Может быть, потому, что Энгелтон, хотя и едва заметно, комплексовал.
Внешняя жизнь и привычки Энгелтона говорили о его внутреннем стремлении прикрыть или, возможно, компенсировать мистификациями и необычным поведением ущербное властолюбие. Оно проявлялось в постоянном выведывании любых чужих тайн и секретных связей. Серый Призрак, шеф шпионов за шпионами, неизменно сохранявший претенциозную позу и державший дистанцию между собой и окружающими, был полнейшей противоположностью оперативнику и реалисту Кайзвальтеру.
Говорили о легендарном умении Рыбака удить на блесну. В его кабинете в дорогой рамке красовался экзотический диплом флориста, специализирующегося на выведении орхидей. У него была репутация знатока полудрагоценных камней и мастера ювелирного дела. Он мастерил кольца, броши, запонки и прочие сувениры в подарок для влиятельных друзей. Баловень женщин, удачный картежник, умелый выпивоха. Изможденная, в общем-то непривлекательная внешность, глаза, скрытые за толстыми стеклами очков в дорогой модной оправе...
Разве не такое же терпение и не такая же ловкость, как для подсечки форели в горном потоке, требуются для поимки шпиона, "подсадного" перебежчика или двойного агента? А какая проницательность, тонкий вкус, безошибочный глаз и опять же великое терпение необходимы, чтобы вывести орхидею или высмотреть в пещерах и расщелинах Невады отполированные временем камешки! Разве не такие же качества, которые, конечно же, только от Бога, присущи человеку, посвятившему себя искусству отлова предателей? В ходивших по Вашингтону осторожных пересудах относительно "агента агентов" все это - и цветы, и самородки, и уловы - уподоблялось в обывательском воображении крупицам важнейшей информации, которые "Хью Эшмонд" выковыривал из телеграмм, донесений, радиоперехватов и секретных исследований, беспрестанно ложившихся на его рабочий стол.
Рыбак, как и охотник за шпионами, должен разбираться в наживках. Энгелтон тщательно изучал их. На рыбалки он приглашал близкого друга, Сэма Папича. Высокий, крепкий парень, серб по происхождению, родом из штата Монтана, Сэм до поступления в ЦРУ работал на медных рудниках. В обязанности Папича входила оперативная связь между контрразведкой в ЦРУ и ФБР.
Один из рассказов Папича:
"Джим проходил с четверть мили вверх и вниз по течению, изучая воду, растительность, насекомых. Затем принимал решение, что делать. Он мог прочитать вам лекцию о жизни мухи-однодневки в деталях от личинки до её превращения в насекомое... Обычно Энгелтон отпускал пойманную рыбу. Ловля для него была только способом показать себя. Он просто хотел побеждать".
Энгелтон ловил форель с человеком, связывающим напрямую руководителей двух главных спецконтор США, не ради спортивного интереса, конечно. Через дружбу с Папичем Иисус тянул щупальца и расширял собственные позиции и влияние в ФБР.
Дело в том, что контрразведывательные операции в США выполняются несколькими конторами. Сферой деятельности Федерального Бюро Расследований является территория всех штатов, оно же отвечает за пресечение в них деятельности иностранных агентов. Центральное Разведывательное Бюро ответственно за контрразведывательные операции только за границей, оно как бы берет на себя передовую линию защиты страны от шпионажа и обязано раскрывать и предотвращать агентурные проникновения ещё до того, как шпионы противника (или союзников) доберутся до своих целей. Кроме ФБР и ЦРУ, все виды вооруженных сил США имеют собственные службы контрразведки, которые защищают от агентурного проникновения штабы, технические объекты и личный состав как дома, так и за границей.
Магазин "Кенсингтон оркидз" - "Кенсингтонские орхидеи" в мэрилендском пригороде Вашингтона использовался Энгелтоном тоже с прицелом. Управляющий магазина Меррит Хантингтон свидетельствовала:
"Для Энгелтона орхидеи были маскировкой. Он, обладая фотографической памятью, досконально разбирался в цветах... Он использовал свою специализацию как прикрытие. Путешествовал под видом эксперта по разведению орхидей, знал всех в Европе, кто их выращивал.... Джим часами мог рассуждать о цветах. Но никогда о своей работе. Никогда о политике. Вообще мог исчезнуть на полгода. И если появлялся, всегда звонил мне".
И, конечно, как и всякий шпион, шеф контрразведки был волокита.
Папич добавляет: "Иисус частенько посылал орхидеи дамам. Познакомиться с одной, а на утро она получает орхидею, да не из магазина, а именно "из личного питомника" Джима. Обычно он появлялся в мятой одежде... Высокий, худой до такой степени, что выглядел изможденным. Всегда одет в темное. Костюмы и пальто - консервативного покроя. Но женщинам неизменно нравился. Он вселял в них ощущение их собственной значимости, индивидуальности и уникальности их внешности. У него был дар говорить о вещах, которые представляли интерес для людей и располагали к нему. Все, кто не знал, кто же он на самом-то деле, чувствовали себя раскованно и свободно в его кампании... Из камешков Джим собственноручно изготавливал прекрасные ювелирные изделия: кольца, браслеты, ожерелья, запонки, которые обычно раздаривал. У него был пытливый ум. Рыбалка и орхидеи совсем не сказывались на том объеме работы, который он осиливал. Он очень много работал. Главным образом по ночам...".
Словесный портрет шефа контрразведывательной службы ЦРУ США следующий:
"Около 6 футов ростом, с ястребиным носом, под глазами темные тени, довольно бледная кожа, как у человека, мало бывающего на солнце. Слегка сутулый. Может казаться выше, если держится прямо. Крупные уши, тронутые сединой волосы с пробором посредине, зачесаны назад. Носит очки в роговой оправе. Отличительная примета: необычайно длинный рот на костлявой челюсти, делающий лицо похожим на окуня или щуку. На губах - любезная полуулыбка".
Джеймс Иисус Энгелтон имел просторный кабинет номер 43 в коридоре "С" на втором этаже штаб-квартиры ЦРУ, где и просидел за столом, обычно заваленным, помимо бумаг, ещё и антикварными предметами искусства, два десятка лет. Мебель была стильной, темного дерева. Всем, кому довелось побывать в этом кабинете, Пугало на фоне великолепной обстановки своего логова казался особенно эффектным среди документов, испещренных красными, зелеными и синими метами "секретно", "доверительно", "совершенно секретно" и т.д. О делах он говорил тихим голосом, не допускавшим возражений. Его формулировки были предельно отточены.
Несмотря на заболевание туберкулезом, Серый Призрак безостановочно курил, приканчивая три, а то и четыре пачки сигарет за день. Иногда из-за этого едва дышал. В машине даже зимой включал кондиционер, чтобы не задыхаться за рулем. К тому же он порою крепко выпивал. Занятие шпионажем и контрразведкой связано со стрессами и у многих профессионалов рано или поздно возникают, что называется, проблемы с алкоголем. Энгелтон отправлялся обедать или, как говорят в Америке, на ланч около половины первого дня и часто возвращался основательно набравшись. Выпивши, он впадал в многословие и после обеда не занимался делами.
Энгелтон писал стихи и изучал поэзию ещё с университетских лет. Любимыми авторами были Эллиот и Эзра Паунд. Необычная для чиновника-шпиона эстетическая жилка и тайная власть сделали Энгелтона уникальной личностью в сером чиновничьем Вашингтоне. Смесь из поэта и шпиона, да ещё с едва угадываемым зловещим налетом в разговорах и создавали ореол романтического Черного Рыцаря в глазах дам...