— По-моему, вы нужны им в качестве свидетеля.
— Свидетеля? Должен ли я засвидетельствовать совершенство лица и фигуры этой госпожи, ее ангельский взгляд и чарующую прелесть лодыжек? Это меня просят засвидетельствовать? Если так, они не смогли бы найти более подходящего человека: в таких делах я весьма сведущ, мадам.
— О, нет, сэр! — хозяйка рассмеялась. — Они хотят, чтобы вы стали свидетелем бракосочетания.
Мистер Кэрилл вытаращил глаза.
— Вот как? — воскликнул он. — Теперь понятно, почему тут священник.
Жюстен на миг впал в задумчивость, игривые нотки исчезли из его голоса.
— А тот господин, который прислал мне добрые пожелания, сообщил свое имя?
— Нет, сэр, но я случайно услышала его.
— Доверьтесь мне, — попросил ее мистер Кэрилл.
Хозяйка решила подготовить его.
— Это очень знатный господин, — сказала она.
— Неважно. Мне нравятся знатные господа.
— Они называют его лорд Ротером.
Внезапное и совершенно неожиданное упоминание имени его сводного брата (брата, с которым Жюстен не был знаком) заставило мистера Кэрилла вскочить с поспешностью, которую более зоркий наблюдатель не смог бы объяснить простым уважением к виконту. Хозяйка тоже была наблюдательна, но не настолько, и даже если мистер Кэрилл изменился в лице, то мгновение спустя оно вновь обрело привычное невозмутимо-насмешливое выражение, и заметить перемену сумел бы лишь человек с исключительно острым зрением.
— Этого довольно! — воскликнул Жюстен. — Кто может отказать его светлости?
— Так я скажу ему, что вы спуститесь? — осведомилась хозяйка, взявшись за ручку двери.
— Минутку, — остановил ее Жюстен. — Похоже, что это — похищение невесты?
Хозяйка вновь одарила его широкой сердечной улыбкой. Она была истинной женщиной и ценила романтическую любовь.
— Именно так, сэр.
Молодой человек смотрел на хозяйку и теребил нижнюю губу.
— А почему им потребовалось мое свидетельство? — спросил он.
— Одним свидетелем будет слуга его светлости, но им нужен второй, — объяснила она, явно удивленная вопросом.
— Верно. Но зачем им я? — настаивал Жюстен. — Вы не привели никаких причин, заставляющих их предпочесть меня вашему управляющему, конюху или буфетчику.
Хозяйка сдвинула брови и нетерпеливо передернула плечами. Сколько суматохи из-за какого-то пустяка.
— Входя сюда, его светлость углядел вас, сэр, и спросил меня, кто вы такой.
— Интерес его светлости весьма льстит мне. Наверное, ему пришлась по нраву моя наружность. И что ж вы ему ответили?
— Ответила, что ваша милость недавно приплыли из Франции.
— Вы хорошо осведомлены, — ответил мистер Кэрилл с легким раздражением, ибо, если в его речи и был французский выговор, вряд ли его могло бы уловить ухо простолюдина.
— Ваше платье, сэр, — объяснила хозяйка, и Жюстен напомнил себе, что изящество и необычайная изысканность его французского наряда вполне могли подсказать человеку, неоднократно встречавшему приезжих из Галлии, откуда именно он пожаловал. Возможно, тем же объяснялись потуги мистера Грина завести с ним разговор о Франции.
Жюстен вернулся мыслями к брачующимся, ждавшим его внизу.
— И вы им это сказали, да? — спросил он. — Что же ответил вам его светлость?
— Он обратился к священнику со словами: «Как раз такой человек нам и нужен, Дженкинс».
— А священник, этот Дженкинс, что он сказал?
— «Прекрасная мысль» — вот что. И ухмыльнулся.
— Хм! Ну, а какое умозаключение вывели вы сами, мадам?
— Умозаключение, сэр?
— Да, мадам, умозаключение. Разве вы не догадались, что это не просто похищение невесты, но еще и тайный брак? Милорд, несомненно, может рассчитывать на молчание своего слуги, но в качестве второго свидетеля ему, конечно же, нужен случайный прохожий, какой-нибудь чужеземец, который завтра отправится своей дорогой и никогда более не подаст о себе вестей.
— Господи, сэр! — вскричала хозяйка, изумленно округлив глаза.
Мистер Кэрилл загадочно улыбнулся.
— Уверяю вас, мадам, дело обстоит именно так. Милорд Ротерби происходит из семьи, члены которой проявляют чрезвычайную осторожность при скреплении заключаемых ими союзов соответствующими договорами. Затевая брак, он, несомненно, не захочет отрезать себе пути к отступлению на тот случай, если впоследствии пожалеет о содеянном.
— Стало быть, ваша милость знакомы с его светлостью? — спросила хозяйка.