Затем открылась дверца кареты, показалась складная лесенка, и по ней, опираясь рукой на плечо слуги, спустился очень похожий на хорька человечек в черном, с белыми нашивками священника на воротнике, в шейном платке, угольно-черном пышном парике, обрамлявшем бледное, вытянутое, изможденное лицо; тонкие губы, растянутые в застывшей усмешке, обнажали два ряда непомерно крупных желтых зубов.
Следом за этим человеком появился другой, совсем не похожий на первого и оттого еще более примечательный. Высокий, смуглый, в кричащем густо-желтом парчовом одеянии с витиеватыми кружевами на манжетах и вороте и обильно напудренном парике.
Слуга, управляющий гостиницей и священник помогли этому господину выйти из кареты, а он, в свою очередь, зажав под мышкой шляпу, принялся вместе с остальными извлекать из нее третьего (и последнего) странного путешественника.
Мистер Кэрилл наблюдал за ними с растущим любопытством. Он чувствовал, что вот-вот увидит самое интересное, а посему перегнулся через подоконник и высунулся из окна, чтобы получше рассмотреть новое действующее лицо, выходившее на сцену. В наступившей тишине слух его уловил шуршание шелка, потом появился подол пестрой расшитой цветами юбки, из-под которого показалась изящнейшая из ножек. Она опустилась на ступеньку, а мгновение спустя из кареты вышла девушка.
Надо сказать, что, когда дело касалось женщин, глаз у мистера Кэрилла был на удивление острый, ведь по материнской линии он происходил из народа, способного оценить женскую красоту. Он сразу заметил, что роста она среднего, изящна и нежеманна. Оглядев ее и оставшись довольным, мистер Кэрилл стал молить провидение, чтобы женщина хоть на миг показала ему лицо, скрытое шелковым капюшоном. И вот она робким испуганным движением вскинула голову, будто человек, озирающийся по сторонам, дабы убедиться, что его никто не заметил. Жюстен мельком увидел нежный овал лица, бледного, но теплого, будто персик, на мысль о котором наводили тронутые легким румянцем щеки. Глаза были большие, карие и ласковые. Жюстен перехватил их взгляд и-тотчас осознал, что девушка прекрасна. И еще ему сразу же подумалось: как было бы приятно увидеть эти глаза поближе.
Заметив Жюстена, девушка тихо вскрикнула, торопливо отвернулась и заспешила в гостиницу. Расфуфыренный господин поднял глаза и нахмурился, а церковник, в свою очередь посмотрев вверх, задрожал. Конюх и его подручный тоже задрали головы и заулыбались. Потом все двинулись к гостинице, и навес крыльца скрыл их от любопытных глаз мистера Кэрилла.
Он со вздохом отвернулся от окна и подошел к столу, где стояла трутница, чтобы в одиннадцатый раз раскурить свою трубку. Жюстен сел, выпустил к потолку облако дыма и задумался. Недавняя рассеянность исчезла, и сейчас ему больше всего в жизни хотелось узнать, какие отношения связывают эту причудливую троицу. Молодой человек предположил, что причудливость эта объясняется, скорее всего, присутствием священника, и задался вопросом, какая такая напасть могла заставить, очевидно, весьма знатного господина избрать своим попутчиком церковника. И почему они примчались сюда сломя голову?
Эта загадка полностью заняла воображение Жюстена. Наделенный природной любознательностью, если не сказать любопытством, в какой-то момент он даже начал подумывать, не отправиться ли ему вниз, чтобы продолжить свои изыскания. Но это было чревато слишком большим уроном для его достоинства, а такого Жюстен допустить не мог.
Послышался стук, и в комнату вошла хозяйка гостиницы, дебелая, радушная и румяная как яблочко, — настоящая содержательница постоялого двора.
— Там, внизу, один господин, — начала было хозяйка, но мистер Кэрилл перебил ее:
— Я предпочел бы услышать от вас о госпоже, — заявил он.
— Ха, сэр! — воскликнула хозяйка, выставляя напоказ зубы цвета слоновой кости; она закатила глаза и воздела руки жестом шутливого протеста. — Ха, сэр! Но и госпожа тоже хотела, чтобы меня послали к вам.
— Хороший посол, — изрек Жюстен, — должен начинать с самой доброй вести, а не присовокуплять ее под конец ко всему остальному. Однако молю вас, приступайте к делу. Вы дарите мне надежду.
— Они передают вам добрые пожелания и будут весьма обязаны, если вы возьмете на себя труд спуститься вниз.
— Спуститься вниз? — переспросил Жюстен, склонив голову набок и вперив в хозяйку сосредоточенный взгляд. — Уместно ли будет осведомиться, что им от меня угодно?