— Пина-колада? Мохито?
Я сделала кислую мордочку, давая понять, что думаю о подобной попсе.
— Лонг-айленд? У нас в него идёт настоящий кубинский ром.
Кивнула без особой охоты.
— Два.
Лёлька, не отрываясь, смотрела на сцену. Ей, похоже, шоу нравилось. Ей вообще всё нравилось, глаза горели, хотя мы даже не начали пить. Ну вот тебе Москва, ради которой стоило куда-то ехать. Смотри, наслаждайся.
Я чувствовала себя родителем, первый раз приведшим ребёнка на новогоднюю ёлку, таким устроителем праздника. Лёлька управилась с коктейлем за пять минут и потянула меня на танцпол. Пришлось тащиться за ней, хотя в мои планы входило посидеть за стойкой хотя бы полчаса с недовольной миной. Ладно, пусть наслаждается. В глубине души я ей была благодарна, в конце концов, она организовала нашу встречу с Тиграном, и теперь имела полное право на некоторые бонусы. Да и жалко её, так откровенно просирать собственную жизнь уметь надо.
Коктейли мне их не понравились, лонг-айленд явно отдавал водярой, а не кубинским ромом, и я подозревала, что ещё парочка, и до утра мы не доживём. Поэтому, вернувшись за стойку, я попросила бутылку шампанского.
— Ты с ума сошла, — прошипела Лёлька мне на ухо. — Она здесь стоит как целый ящик.
Я выразительно постучала карточкой по стойке. Мы развлекаться пришли или бухгалтерию разводить?
К шампанскому подали тарелку клубники, наполовину облитой шоколадом. Вкусненько, достойно. На сцене цирковое шоу сменилось накачанными парнями в блестящих стрингах. Вечер становился приятным. Лёлька опять ушла танцевать, я только позавидовала её энергии. Если учесть, сколько мы мотались за день, плясать меня не особо тянуло. Может, чуть попозже.
— Вы не любите танцы или музыка не нравится? — услышала я голос за спиной.
Повернулась, собираясь отшить на месте. И передумала. А красив, пожалуй. Высокий, аккуратный, волосы гелем уложены, рубашка приличная, джинсы в обтяжку. И видно, что в джинсах всё, что нужно, и как нужно. И без новомодных причуд, от которых меня тошнит — без хвостиков, бороды, подвёрнутых штанин. Нормальный такой мужик, в меру ухоженный, в меру консервативный. Лет тридцать пять, может, сорок. Многовато, я рассчитывала на кого-то помоложе. Но по сравнению с Тиграном — мальчик.
— Меня Стас зовут. А вас?
Я заметила, что его взгляд скользнул по бутылке, стоявшей передо мной на барной стойке, по тарелке с клубникой, и по кольцу на моей руке. Подарок Тиграна, игрушка неприлично дорогая, но ни намёка на обручалку — слишком много камней. И носила я кольцо на левой руке.
— Так что насчёт танцев?
— Ещё не время, — я снова сделала скучающее лицо.
— А вы знаете, что тут можно выйти на крышу? Там тоже танцпол, небольшой. И вид на ночную Москву открывается потрясающий. Пойдём?
Ну а почему нет? Я прихватила с собой бокал шампанского, встретилась глазами с Лёлькой. Подруга как-то дико на меня посмотрела, но её мнение меня не слишком волновало.
Мы поднялись со Стасом на крышу. Лестница была узковата, а он галантно предложил мне руку, так что пришлось прижаться к нему. Одеколон Стас предпочитал явно попроще, чем тот, которым пользовался Тигран. Зато от Стаса ощущался совершенно особый запах, запах настоящего, молодого мужика. Описать его невозможно, он чувствуется не обонянием, а чем-то другим, что заставляет твоё тело реагировать. Феромоны, флюиды? Как это правильно называется? Неважно. Важно, что Стаса я хотела. Примерно так же, как полчаса назад хотела шампанского и клубники.
Стас подвёл меня к ограждению. Прямо перед нами высился, сияя огнями, комплекс небоскрёбов «Москва-сити».
— Его турки строили, знаешь? — Стас как-то незаметно перешёл на «ты». — А вон в той башне артисты живут.
О-о-о, не москвич. Как только начинается «экскурсия», сразу ясно, что «экскурсовод» приехал. Местным плевать на историю своего города, они её не знают, а если и знают, то точно не собираются рассказывать первому встречному. И откуда наш красавчик прибыл? А, впрочем, какая мне разница?
Постояли наверху минут двадцать, пока я не замёрзла. Вернулись вниз, где нас уже дожидалась Лёлька. Стоило бы заказать ещё бутылку шампанского, в первой осталось на полбокала, но кавалер мой не горел желанием нас угощать. Когда я махнула бармену, чтобы повторил, Лёльке вдруг приспичило в «комнату для девочек». И непременно со мной. Приём, отработанный со школьных лет, хотя сейчас все нормальные люди пользуются сообщениями мессенджерах. Ладно, пошли.
— Ну что? — я устало оперлась на раковину, рассматривая себя в зеркале.
— Маринка, ты ослепла, что ли? — Лёлька достигла точки кипения. — Он же тебя снимает!