И что мне было делать? Отдать деньги и одежду? Не факт, что они меня после с богом отпустят. Обдолбанные ведь. Принять последний бой и снова уйти на перерождение?
Тупиковая ситуация разрешилась без моего участия.
Чёрной молнии подобно (прямо по Горькому), что-то мелькнуло в воздухе и вцепилось в руку, сжимавшую ствол. Гопстопщик, подвергшийся нападению неизвестно чего очень тоненько (что удивило), но пронзительно завизжал. И тут ему на помощь пришли его приятели. Но лучше б они этого не делали. Первым подсуетился обладатель ножа - со всей дури всадил его в руку, которую покрывало нечто чёрное. В руку он попал - нож вошёл в неё по самую рукоятку. А вот чёрное нечто - лишь слегка задел.
Исправить ошибку не получилось - прилетела труба от второго помощника. На сей раз прямо в руку державшую нож. А кончик требы задел ещё и скулу второго пострадавшего от своего. Труба тут же взлетела вверх для второй попытки, но чуть раньше в лицо криворукого гопстопщика всё той же чёрной молнией метнулся чёрный сгусток. Окрестности огласил третий истошный вопль.
Дальше всё задвигалась, завертелось, продолжая визжать, и вдруг - всё стихло. Я стоял один, ток и не вступивший в схватку. Уж слишком скоротечной она была. О том, что схватка действительно была, напоминал только тот самый чёрный сгусток, неподвижно лежащий на дороге. Склонившись над ним, я наконец-то смог идентифицировать объект - это была кошка. Чёрная кошка. И тут моё сердце пропустило удар. Это была не просто чёрная кошка. Это была... Мульча!
Как? Как она нашла меня? Как она смогла перебраться через океан? Без ответа.
Выглядела Мульча неважно: исхудавшая, порванное ухо, на боку подпалена. И самое скверное - свежая рана на шее, из которой обильно текла кровь.
- Мульча! Если это ты, махни хвостом,- не стесняясь слёз, душивших меня, попросил я на русском. И кончик хвоста дёрнулся.
Мульча, Мульча... Она умерла у меня на руках. Я похоронил её на территории студенческого городка, в редко посещаемом месте. Позднее, я припомнил, что где-то с неделю ощущал чьё-то невидимоё присутствие. Списал всё на игру воображения и ошибся. Наверняка, это была Мульча. Нашла меня, но боялась подойти. Боялась, что я не признаю её...
Э-хе-хе... Грехи мои тяжкие...
Ой! Что-то природа о себе резко заявила. Нужно пойти отлить, тем более что скоро уже и на посадку.
Возвращаясь после моциона на место, я мазнул взглядом по салону и резко остановился. Не может быть! Внимательно разглядываю женщину средних лет, с планшетом в руках. Знакомые черты лица, знакомая поза, знакомый наклон головы. И, самое главное,- подвеска из белого золота в виде короны, с крупным бриллиантом. Мой подарок! Никакого сомнения: это она! Сердце начинает бешено колотиться: нашёл! Нашёл! Нашёл!
Стараясь взять себя в руки, подхожу к женщине, останавливаясь в двух шагах от неё. Почувствовав чужое присутствие, она поднимает голову и наши взгляды встречаются.
- Извините, госпожа,- говорю я поклонившись.- Вы ИнЧжон из группы 'Корона'?
- Да, это я,- отвечает она, и её руки, твердо державшие на весу планшет, бессильно опускаются на колени.
- Я сын Пак ЮнМи,- поясняю ситуацию и называю своё имя.
- Боже мой! - Восклицает ИнЧжон, откладывает планшет и протягивает ко мне руки, в которых почему-то тут же оказываются мои.- А я смотрю и вижу Юну. Как же ты похож на свою маму! Я тебя, совсем кроху, держала на руках. Ты так на меня таращился.
Помню этот момент. Где-то через неделю после моего рождения (тогда я был уже постоянно при маман), к нам в больничку, гурьбой, заявились все шесть короновок разом. Наверняка их предупредили, что у младшей проблемы с памятью. Но девчонки были уверены: сейчас они предстанут пред ясны очи Агдан, и та непременно всё вспомнит... Не вспомнила. Как они все дружно уверяли свою макне, что всё будет хорошо и память к ней обязательно вернётся. А в глазах тоска и слёзы. Немножко поднял настроение девчонкам я. ЮнМи разрешила подержать меня на руках. Сомлевшие от близости крохотного тельца, они передавали меня из рук в руки, баюкали и тетешкали. А я кричал им своими глазами и улыбкой до ушей: привет сонбе! Как же я рад всех вас видеть! Но они меня не слышали.
Дольше всех я задержался на руках ИнЧжон. Это я! Я, Ина! Твердил я про себя и, стараясь не моргать, смотрел на неё во все глаза. Видимо, она что-то почувствовала, по щекам её потекли слёзы, и одна из слезинок упала мне на губы. Влажный поцелуй... Прощальный...
Девчонки сошлись на мнение, что младшая родила чудесного карапуза и дружно захотели такого же.
Все вместе больше они не приходили. А когда нас с маман отпустили домой, осталась только ИнЧжон. Она приходила и тормошила свою подружку, рассказывая ей смешные истории из общих воспоминаний, пропущенные цензурой, конечно. ИнЧжон видела, не могла не видеть, что ЮнМи тяготят эти встречи, но на следующий день упрямо появлялась снова. Ей казалось, что вот сегодня Юна обязательно всё вспомнит. И, наконец, наступил день, когда она не пришла... Дааа...