Нужна… От желания вколоть себе наногранды сводило скулы. Стоило представить, как они растекаются по жилам, тело охватывала дрожь. Это такая сила, такая… а теперь ещё возможность забраться в чужую голову и узнать все тайны…
Желатин свернул на Овражный проспект. Часы показывали начало восьмого. Над крышами поднималась труба резервной ТЭЦ, справа показался мост, за ним мелькнуло истлевшее платье Сотки. Привет, девочка!
Внук и Звездун, словно услышав мои мысли, сказали вслух, соблюдая неписанный ритуал:
— Привет, Сотка!
Я стукнул по борту:
— Стой!
Желатин надавил на тормоз, и платформа юзом проехала по дороге, оставляя за собой чёрные полосы.
— Чё случилось?
— Отлить надо.
— Чё так срочно? До Депо не дотерпишь?
Не отвечая, я спрыгнул на землю и прошёл к краю оврага. За два месяца ничего не изменилось: мост, опора, густые заросли черноклёна, а значит мой Панцеркампфваген никто не нашёл. Хотя если присмотреться, то можно угадать в паутине ветвей чересчур ровные линии корпуса, выступающую командирскую башенку, короткий ствол… Или мне это только кажется, потому что я знаю, что прячется в густых зарослях?
Да, кажется. Но танк по-прежнему стоит на месте, иначе все кусты и деревья были бы переломаны. Мне нужно было убедиться, и я убедился. Он мой козырь. Несколько раз я намеревался обменять его на самого себя, но обходилось, возможно, наступит такой момент, когда не обойдётся.
Я вернулся на платформу. Желатин, не оборачиваясь, хмыкнул:
— Ты целый куб слил что ли?
— Не твоё дело. Жми на педали.
К воротам Депо мы подъехали без пятнадцати восемь, Желатин снова хмыкнул:
— Говорил же успеем.
Из гнезда на крыше проходной выглянул наблюдатель. Ствол пулемёта подхватил нас ещё на подъезде, Звездун испуганно вжал голову в плечи, Внук зевнул и прикрыл глаза. Стрелять в нас не станут, на радиаторе был отчётливо виден логотип Смертной ямы, так что зря Звездун боится, да и не может единственная грузовая платформа создать угрозу внешнему посту. А вот мозг изнасиловать могут вполне, поэтому я в скором порядке отправил месседж:
Прибыл в Депо, встречайте.
Я оказался прав, раскрывать ворота перед нами не спешили. Наблюдатель вяло шевелил челюстью, как будто пережёвывал жвачку, и мерил нас равнодушным взглядом. Палец лежал на гашетке, вызывая в душе неприятные ощущения.
— Ты хоть ствол отведи, — попросил я.
— А оно тебя напрягает?
Такие вещи способны напрячь любого, ну разве что кроме Внука; здоровяк дремал, приклонив голову к борту.
— Напрягает.
— Дадут команду — отведу.
Минут через семь из проходной вышел разводящий, поправил кобуру на поясе и спросил сердито:
— Имя?
— Дон. Со мной Внук…
— Насрать на остальных.
Он обошёл платформу, заглянул в кабину, осмотрел кузов. Осматривал так, словно надеялся обнаружить атомную бомбу, и очень расстроился, когда не обнаружил. Ещё раз прошёлся по мне недобрым взглядом.
— Платформу на стоянку, сам в администрацию. Ждут тебя.
Ворота отъехали. Желатин плавно надавил на газ, объезжая защитную стену. Слева расположился уже знакомый фургончик операторов коптеров, монтажники готовили площадку для съёмок.
На стоянке стояли два лёгких броневика и десяток грузовых платформ. Броневики наверняка принадлежали местной охране, тяжёлые по штату положены только штурмовикам, как и спаренные зенитные установки. Между депо и платформами крутились зашлакованные. До начала второго этапа оставался час, пользуясь возможностью, они в скором ритме грузили ящики с овощами, чтобы потом, бросив все дела, следить за шоу, тем более что от этапа к этапу оно становилось интереснее. И кровавее.
Желатин причалил возле броневика, я выпрыгнул из кузова.
— Ждите.
— Начальник, пожрать бы чё, — проканючил Звездун.
— Столовая в админке на первом этаже.
— Так это… со штрих-кодом неувязка, — он показал чистое запястье.
— А карточка где?
— Карточка в кармане, да только на ней пусто. У язычника статов больше.
— Ты обещал, что на довольствие поставят, — напомнил Внук.
Ну да, обещал, только как выполнить пока не знаю. Для начала надо встретиться с человеком от Конторы, обговорить детали, порешать вопрос с боеприпасом. Если ситуация с разбушевавшимися зайцами обстоит так, как обрисовал Нужник, то своего нам не хватит.