— Ладно, идём наверх.
Без лишних вопросов поднялись на последний этаж. Я указал на квартиру, где сидел когда-то снайпер. Обошли комнаты — чисто. На кухонном столе нашли два десятка пачек с патронами пять сорок пять, четыре разовых сухпая и берцы. Два сухпая раздербанили сразу. На портативном нагревателе разогрели борщ, намазали галеты паштетом. Заваривать чай и кофе не стали, и Юшка прибрала их себе в загашник.
Я взял берцы, переобулся. Прихватил пару пачек с патронами, начал заряжать пустые магазины. Автомат мой остался в катакомбах, но это не беда, подберём другой. Судя по итогам дня, оружие на каждом шагу валяется.
— Здесь как будто сражение было, — оглядывая стены, сказала Юшка.
На подоконнике и возле мойки всё было заляпано высохшей кровью, от обеденного стола и стульев остались ошмётки, стены в подтёках и царапинах от осколков.
— Деревня, — беззлобно усмехнулся Звездун. — Дон здесь группу Тощего гранатой размотал, а потом в окно повыкидывал. Я раз пятнадцать этот момент пересматривал. Тощий руками как крыльями махал, взлететь пытался.
— И чё, взлетел?
— Не взлетел. Дон ему перья выщипал. А как без перьев летать?
Я рассовал магазины по карманам разгрузки.
— Кончайте воду лить. Всем спать, завтра денёк будет послаще этого. Внук, дверь входную запри.
— Нахрена, начальник? — лениво потянулся здоровяк. — Кому мы тут понадобимся?
— Запри. Или я тебя на всю ночь часовым назначу.
Спал я плохо, ворочался, сначала снилось, что болит отстрелянный мизинец, потом Великий Невидимый гнался за мной по штреку, обдавая вонючим дыханием. Несколько раз я вскакивал, бешено озирался и укладывался по-новому. Под утро проснулся от тягучего ощущения тоски. Душу глодало… Лёжа на полу, я долго силился понять, что именно меня гложет, пока не догадался: чего-то не хватает. Чего?
Начал перебирать в уме: патроны, жрачка, гранаты… Это всё не то. Гранаты реально нужны, их практическую ценность я впервые осознал в этой самой квартире, когда пускал на распыл снайпера. Но сейчас дело не в них, а…
Меня передёрнуло. Я выхватил пистолет и поднялся на колено. В комнате тянуло сквозняком. Но я точно помню, что Внук закрывал дверь. Значит, кто-то вышел и, вернувшись, оставил её открытой.
Я прошёлся взглядом по спящим: Внук, Звездун, Гоголь… Юшки не было. Если поссать ушла, то давно пора вернуться, я уже минут десять не сплю.
Толкнул в бок Внука.
— Чё…
Я приложил палец к губам. Здоровяк среагировал с пониманием и мгновенно. Нащупал автомат, отщёлкнул предохранитель и отполз в сторону, взяв под прицел вход в комнату.
Выждав ещё минуту, я приподнялся и на полусогнутых прокрался к выходу. Заглянул в коридор. Дверь на лестничную площадку была приоткрыта, щель позволяла рассмотреть лишь кусок отштукатуренной стены, на которой дёргалась тень. Одновременно с ней я почувствовал озноб. Меня заколотило. Ещё одно проявления восприятия тварей. То, что тень на стену отбрасывала именно тварь, сомнений не возникло, искажённый силуэт выглядел гротескно. Я посмотрел на Внука и одними губами показал: тварь.
С лестницы доносились урчание и чавканье. Сколько их там? Если одна, то справлюсь. Две… Достал портсигар, вынул шприц с жёлтой меткой. Сейчас уже можно. Не потому что хочется, а потому что нужно — сама ситуация того требует. Внук, заметив шприц, закусил губу.
Я вколол наногранды, глубоко вдохнул, мысль заработала чётче. Пистолет убрал, вытащил нож. В тесноте лестничной клетки лучше использовать холодное оружие, да и лишний шум поднимать не хочется. Подошёл к двери, выглянул из-за косяка.
Это действительно была тварь. Одна. Крупный подражатель, крупнее того, которого пытались высушить в яме. Он склонился над тем, что ещё недавно было Юшкой и ковырялся в её животе, выдёргивая кишки и заглатывая их словно сосиски. Ноги петлюровки конвульсивно подрагивали. Одного взгляда хватило, чтобы понять: тут уже не поможешь, оставалось спасать себя.
Я проговорил вполголоса:
— Корабли лавировали, лавировали, да не вылавировали…
Эта скороговорка всегда получалась у меня лучше остальных. Подражатель поднял голову и проговорил:
— Вилава…ри… лавира…ва…ли… ла…ли…
Стараясь не делать резких движений, я вышел на площадку. В окно бил яркий утренний свет. На его фоне фигура склонённого над телом Юшки подражателя выглядела слегка размытой, и я не сразу уловил начало броска; но только вдруг у самого лица возникла широченная пасть, усыпанная мелкими острыми зубами — и мощный удар в плечо. Меня развернуло и отбросило к противоположной квартире. Если бы не только что принятая подзарядка, валятся мне с раздробленными костями, но усиленное нанограндами тело всё же успело интуитивно среагировать и смягчить удар. Тем не менее он был очень сильный. Плечо онемело, но лишь на мгновенье. Наногранды восстановили чувствительность и дееспособность, я подскочил, и сделал это вовремя, потому что развернувшийся подражатель снова нацелился на меня. Пусть он и не такой быстрый как багет или язычник, но реакция всё равно будь здоров.