— Ну чё, Сивер, так и будем стоять?
Квартирант качнулся на пятках, осмысливая услышанное, кивнул подручным и направился к блокпосту.
Глава 19
Дальше дорога была известная, я уже прошёл ею однажды. Коридоры, ступени, двор. Встречный народ пялился на меня как на зверушку. Когда проходили мимо Т-образной перекладины, стало не по себе. Одинокая цепь с двумя кольцами тихонько позвякивала. Трава под ней не росла, слишком много землица впитала в себя чистой кровушки, стала безжизненной и твёрдой, как камень.
Отвели меня в уже знакомый подвал. Гвоздь сидел у стены на стуле, смотрел ролик на планшете, хихикал. Возле столика с живодёрским инструментом копошился Капустин, протирал ножи и крючья. Увидев меня зевнул.
Хозяин Квартирника досмотрел ролик до конца, и блаженно потянулся:
— Умеют же снимать. Это не Мозгоклюй… Ох, Дон, привет. Вот мы и снова встретились.
Его поведение, потягушки, смешки, выглядели ненатурально. Цирк продолжался.
— Ага, встретились. Только не говори, что мир тесен.
— Упаси Господь меня от тесного мира. Сколько ж врагов рядышком окажутся? Не хочу такого счастья.
— Тогда какого хера ты свою дружину на нас натравил? Тебе за это столько счастья отвалят — не унесёшь. Или не знал, что Алиса дочь Мёрзлого?
Гвоздь вытаращился:
— Как⁈ Алиса дочь… Да ладно?
— Ты ж не клоун, Гвоздь, не придуряйся. Давай начистоту.
— Начистоту хочешь? — благодушие с лица хозяина сошло. — Хорошо, давай начистоту. Сивер, чего гостя в дверях держите, крепите его на место.
Меня подтащили к блоку в центре комнаты. Надели ошейник, защёлкнули замок. Цепь подтянули так, чтоб я мог стоять только вытянувшись. Ни влево, ни вправо не дёрнуться. Руки сковывать не стали, положились на скотч.
— Начистоту, стало быть. Ну гляди, Дон, расклад на сегодня такой. В Загоне бедлам, Контора раскрыла заговор против неё. Догадываешься, кто во главе? Правильно, дружок твой Мёрзлый. Его ещё вчера вечером взяли, в ЦБ. И штурмовиков его, прикинь? Говорили, крутые, на кривой кобыле не объедешь, а спеленали точно младенцев. Прибыли вараны из Золотой зоны и всё стадо разом захомутали. — Гвоздь хихикнул. — Как в анекдоте: медленно спустились и отымели, хех.
— Складно рассказываешь, как будто сам там был.
— Сам не был, врать не стану, да и на кой мне туда. Но роликов по сети гуляет немеряно, на любой вкус. Хошь со стрельбой, хошь без. Кто выжил, отправили в яму. Половину фермеров туда же. Хех, из ямы в яму, умора. Дряхлого, Матроса. Вот уж на что фигуры были нерушимые, но Контора и их раком поставила. Сейчас по всему Загону шмон идёт, ищут тех, кто спрятался. В каждое поселение отправили списки причастных. Отдельный список, кого живым брать, отдельно — кого мёртвым можно. Напротив имён — сумма в статах. Ты мне, собственно, без надобности. Это Сивер на тебя зуб точит, а мне плюнуть да послать. Ты ни в одном списке не числишься. Ноль, не нужен никому. А вот Алиса другое дело. Мало того, что она дочь Мёрзлого, она ещё его помощник и соучастник. Она живой нужна, за живую дают два миллиона статов. — Гвоздь сглотнул. — Это охренеть как много. Я за год столько не собираю. Да с такими деньжищами… Я бассейн себе построю! Ей богу. И ещё что-нибудь. Театр! Любишь театр, Дон?
— Цирк люблю.
— Тоже искусство. У меня как раз на площади турник свободен, могу подвесить. Как тебе идея?
— Хреновая. Алиса где?
Гвоздь кивнул.
— Я знал, что ты ради неё прискачешь. Сивер не верил, говорил, что ты умнее, чем кажешься. А я сразу сказал — придёт. Что, зацепила она тебя? Ну ещё бы, девка-то самое то. Будоражит? Я вот думаю: в списке указано живая чтоб, а про то, чтоб не помятая, ни слова. Вот я и хочу сначала побаловаться? А, как считаешь? Сам-то пробовал её? Хорошо подмахивает?
У меня ни один нерв не дёрнулся. Гвоздь, дурак. Чего он добивался? Завести меня хочет? Месяц назад или даже неделю у него бы получилось. А теперь я научился глушить в себе зверя, и включать, только когда потребуется. Это ставит наногранды под контроль и уменьшает расход.
— Не знаю, попробуй. Расскажешь потом.
Гвоздь сощурился.
— Ты и в самом деле умнее. Только знаешь, она ведь про тебя красиво говорила, типа того, что спасёшь её. Было у вас что-то, не отпирайся. Да, другой ты, другой. И не злишься совсем, хоть и под дозой… Значит, мысль держишь какую-то. Какую, Дон? Совсем ничего не боишься. Совсем. Не вспотел ни разу. Непорядок это. Чего пришёл-то?
— На тебя посмотреть. Соскучился.
— Смешно. Не хочешь говорить — твоё дело. Только я всё равно выпытаю. У меня все говорят, хех, даже немые, — он обернулся к Капустину. — Готовь инструмент.