Отрадно. Теперь решить вопрос с мониторщиками. Массивная дверь — это явно не про них, тут святая святых Гвоздя, там же должна быть Алиса. Дальше узкий коридор. Я выглянул в него. Не длинный, что-то вроде тупичка, в конце которого находились стол с монитором и два сидячих мудака. Один спал, приклонившись затылком к стене, второй целиком погрузился в планшет.
Так же стремительно я вышел из-за угла и бросился к охраннику. Он не заметил меня — услышал шаги. Повернул голову, увидел поднимающийся тесак. Лицо исказила гримаса страха, взгляд целиком сосредоточился на лезвии.
Я ударил сбоку по шее. Сильный получился удар, голову снесло напрочь. Она прокатилась по столу и уткнулась лбом в монитор. Звук получился как от шлепка. Второй охранник шевельнулся и пробурчал, не открывая глаз:
— Чё там опять? Хозяин не вернулся?
— Не вернулся, — ответил я. — Спи.
— Ага. Разбудишь, когда…
Тесак перерубил ему гортань и увяз в шейных позвонках. Шея оказалась крепче, или я удар плохо рассчитал. Но этого всё равно хватило. Охранник дёрнулся, тело забилось в конвульсиях и, размахивая руками, повалилось на пол.
Кажется, всё. Слегка поднапрягшись, я вырвал тесак из трупа, обтёр его о камуфляж и вернулся к двери. Если она закрыта, придётся выламывать. Взялся за ручку, толкнул. Дверь открылась легко и без скрипа. За ней находилось длинное широкое помещение. Убранство в стиле дворового ампира: вроде бы богато, но безыскусно. По центру стоял круглый траходром, заваленный подушками. Вдоль задрапированных тяжёлыми тканями стен разместилось множество столиков, диванчиков, пуфиков, секретеров. С потолка свисали люстры разных форм и размеров, повсюду вились шнуры с золотистыми кисточками, висели картины, звериные головы, древнее оружие типа копий и стрел. Короче, полное убожество, боюсь представить, какими комплексами страдал дизайнер всего этого нагромождения.
Алиса сидела на диванчике в дальнем углу.
— Ты весь в крови.
— Пришлось отрубить пару голов. Тебя здесь не обижали?
— Меня? — в голосе прозвучало лёгкое презрение. Ну да, действительно, о чём это я? Она же элита, положенка. Та, которая всегда сверху. Она даже ночью старалась доминировать, седлая меня как безропотную лошадь. — Я провела время с томиком Есенина. Прочла весь, от корки до корки. Почему ты так долго?
Уже и упрёки посыпались.
— Ну извини, так получилось. Пришлось задержаться в пыточной.
— Так это ты так громко кричал?
— Вообще-то Гвоздь. Нужна была план-схема Квартирника. Уж слишком много здесь разных переходов, а обычным указателям я как-то не привык доверять.
— Понятно. Что делаем дальше?
— Сваливаем отсюда.
— А Желатин?
Желатин в мои планы не входил.
— Если попадётся по дороге, возьмём с собой. Не попадётся — извиняете. Времени искать его нет.
Я огляделся. Окон в помещении не было, но, судя по часам, за стенами уже должно темнеть. Сейчас мне нужна была верёвка, длинная и крепкая, желательно альпинистская, на крайняк обычная хозяйственная. Здесь ничего подобного не нашлось, однако шнуры казались вполне подходящими. Я подёргал, да, нормально. Срезал несколько, связал между собой и смотал в бухту.
Пока я готовил экипировку, Алиса склонилась над рабочим столом Гвоздя и перебирала бумаги. Некоторые складывала и прятала в карман. Потом позвала меня:
— Дон, посмотри, ты эту схему искал?
Она раскатала рулон, на котором контурами был обозначен Квартирник. Вид сверху, вид сбоку, каждый этаж по отдельности.
— Да, но я уже нашёл, что нужно.
— И что же?
— Выход на крышу. Туда можно добраться на лифте.
— И как ты это понял без карты?
— По кнопкам в кабине. Их пять: подвал, первый этаж, второй, третий, четвёртый. Но у Квартирника только три этажа, значит четвёртый — крыша. Логично?
— Да, в логике тебе не откажешь, прям-таки Аристотель.
Снова она меня подначивает. Ну ладно, лови ответку:
— В понимании Аристотеля логики, как отдельной науки, не существовало. В его время она состояла из двух компонентов: диалектики и аналитики, и являлась частью общей философии. Началу современной логики положил Готлоб Фреге в своём труде «Исчисление в понятиях» за тысяча восемьсот семьдесят девятый год. Так что твоя параллель с Аристотелем абсолютно не уместна.
Алиса прищурилась:
— Умничаешь?
— Нет, просто хочу, чтобы ты наконец-то уяснила, что если до тридцати лет я варил кофе в супермаркете, это не значит, что в голове моей ветер форточками хлопает, и твои намёки, типа: ой, какой ты логичный, ну прям натурально древнегреческий грек — выглядят издевательски. И это тем более обидно выслушивать от девушки, которая не знает, кто в сорок пятом брал Берлин.