Подходы к монолиту перекрыты бетонными блоками, на «ура» такие укрепления не взять, единственно доступный подход — с воды, но там всё как на ладони, каждый сантиметр простреливается. К чему редбулям такие предосторожности? Уж не хранят ли они тут что-то важное? Или Наташка решила сделать из Приюта загородную резиденцию?
В зону восприятия вошла тварь. Я почувствовал её как тепловой удар в голову. Остановился, присел на корточки. Тварь тоже почувствовала меня. Двинулась по кругу, словно пытаясь определить, с кем столкнулась: с такой же тварью, как сама или с человеком.
Я вынул нож. В такой близости от Приюта стрельбу открывать себе дороже, да и не требуется мне под дозой автомат. Справлюсь и так, заодно подарок примаса опробую.
Тварь была одна. В одиночку обычно ходят только лизуны либо старые отбившиеся или изгнанные из стаи особи. Тогда ещё проще. Я встал за деревом, и только поворачивался в сторону твари. До неё оставалось сорок шагов… тридцать… двадцать… Меж стволами мелькнула тень, белёсая, как ночной туман. Подражатель? Что он тут забыл? Подражатели предпочитают укромные места, подвалы, развалины домов, овраги, за пределы городов выходят редко, если вообще выходят.
Подражатель тоже увидел меня. Наши взгляды сцепились. Двадцать шагов. Для подражателя это оптимальное расстояние для нападения. Он подался вперёд, отпрянул, снова подался.
Я вышел из-за дерева, встал прямо. Нож в левой руке, автомат прикрыт полой плаща.
— Ну? Нападай.
— … дай…дай…дай…
Подражатель попятился и побежал прочь. Тот, что убил Юшку, был смелее.
Я двинулся дальше. Намеренно сбавил шаг. Торопиться не надо, время только-только подходило к вечеру, часы на планшете показывали начало седьмого. Через полчаса я вышел к первой высоте.
Не высота — холм с трёхэтажку, вернее, не холм, а каменистая гряда. Выходы известняка перемежались с глубокими расщелинами и пластами глины. Кстати, урочище можно назвать, например, Каменная гряда или Карстовый раздел. Вполне подойдёт. Гряда тянулась не далеко, метров на двести к западу. Я прошёл вдоль неё, и увидел вторую высоту. От первой её отделяла небольшая седловина, едва видимая и плоская, как столовая гора. Дальше снова начинался березняк с небольшими вкраплениями ёлок, осинника, рябины. Земля помягчела, запахло влагой. Где-то рядом ручей. Я прошёл ещё немного вперёд и почувствовал дым.
Костёр.
Запах не сильный. Несколько минут я принюхивался, определяя, с какой стороны он идёт, вроде бы слева, значит, третья высота там.
Добравшись до опушки, увидел очередной холм. Этот был выше предыдущих, склоны более отвесные, но проходимые, у подножья и в расщелинах прочно закрепились кусты карликовой берёзы. Людей нет.
Оценив новый вид, двинулся дальше. Неподалёку закуковала кукушка. Равномерно растекающийся по округе звук навевал спокойствие. Но успокаиваться нельзя. Где-то рядом Алиса. Мне казалось, что я чувствую её; какой-то неповторимый и в то же время знакомый… Я не мог подобрать слово, просто понимал, что это она. Утром я точно так же понял, что рядом Олово, хотя ещё не видел его. Возможно, это новое восприятие окружающего мира, дарованное мне силой Великого Невидимого. Если это так, то Алиса находилась где-то впереди, метров сто от меня.
Но сначала я увидел людей в камуфляже. Двое стояли чуть правее, вглядываясь в лес. Один повёл рукой, словно обозначая сектор обстрела, второй коротко кивнул. Оба вооружены и экипированы не хуже штурмовиков: бронежилеты, разгрузки, калаши. Голову даю на отсечение, это не квартиранты и не редбули. И не рейдеры, те вооружены по-другому.
Продолжая двигаться вдоль склона, я подобрался чуть ближе, присел за кустами. До чужаков оставалось метров шестьдесят, теперь я мог слышать, что они говорят.
— … с рассветом. Рисковать не будем, он так и так нас просечёт, поэтому троих на опушку. Разыграем, как того квартиранта в прошлом году. Пусть особо не прячутся, могут даже закурить. Он почувствует запах и попробует обойти вдоль гряды. Другого пути нет. Поэтому Гиви посадим в расщелине на склоне, там есть место, я проверил. Цымбала здесь, за камнями. Предупреди, чтоб били только по ногам. Он нужен живым, за дохлого не получим ничего.
Говорил невысокого роста худощавый мужчина. Речь однозначно шла обо мне, вряд ли они ждали тут ещё кого-то.
— Ты садись за пещерой. Это на тот случай, если он всё же пойдёт от пустоши…