Я стрелял, спокойно выбирая цели и намеренно нанося редбулям как можно больший ущерб, чтобы они не видели никакой иной цели, кроме меня, и направились туда, куда я поведу их. Успел уничтожить ещё троих, прежде чем в овраге показалась вторая группа. Они сразу открыли огонь. Я юркнул за угол, сориентировался по месту и по диагонали побежал к пятиэтажке. Прятаться не стал, редбули должны были видеть меня, поэтому выбравшись на тротуар, бежал вдоль линии палисадников.
За спиной заурчал двигатель броневика, и тут же вдоль проспекта ударил пулемёт. Я свернул в ближайший проулок. Углубляться во дворы не стал, нельзя. Там я затеряюсь очень быстро, редбули начнут шерстить весь район, и велика возможность, что наткнуться на Алису и Фломастера. Вряд ли они успели уйти далеко, так что нужно всё время держаться на виду.
Отдышавшись, снова выбрался на тротуар. Броневик ехал медленно, справа и слева от него вереницей двигались гвардейцы. Эти ребята могут быть под дозой. Не целясь, я дал по ним очередь и метнулся обратно под защиту здания. Ответной стрельбой редбули начали выкашивать палисадник. В воздух поднялась зелёная труха листьев и веток. Пули стегали землю, стены, звенели разбитые стёкла.
Я сменил магазин, выглянул. Сквозь зеленоватую завесу хорошо был виден броневик. Несколько гвардейцев распластались на асфальте, продолжая полосовать палисадник, остальные уходили за пятиэтажку с явным намерением обойти меня и зажать с двух сторон. Что ж, вполне себе предсказуемая ситуация. Где-то на открытом месте, на пустыре или в пустоши у них бы это выгорело, но здесь полно домов, деревьев, кустов, различных городских построек. Если всё время двигаться, им меня не взять, и ценой вопроса станет выносливость. У кого первого закончатся силы, тот и проиграл. Как я уже говорил, гвардейцы могут быть под дозой, даже скорее всего под дозой, так что сил им хватит надолго. Но я и не собирался играть с ними в догонялки до следующего утра. Мне всего-то нужно довести их до Депо. Хоть Анклав и является частью Загона, однако между редбулями и загонщиками всегда существовало недопонимание, грубо говоря, они ненавидят друг друга. На этом и сыграем. Столкну их лбами и под шумок уйду.
Я перебежал от одного подъезда к другому, пересёк детскую площадку, завернул за киоск и присел. Гвардейцы появились через минуту. Двигались настороженно, заглядывая в подъезды, проверяя заросли. Среди них был проводник. Я почувствовал его. Затряслись руки, на плечи навалилась тяжесть, и точно такая же тяжесть сдавила желудок. Каждого проводника чувствуешь почему-то по-своему, от этого меня едва не стошнило. Сколько же гнили в нём должно быть?
Он тоже меня почувствовал. Не знаю, что он испытал, но я обратил внимание, как один из гвардейцев вдруг остановился, словно споткнулся, и схватился за лицо. Среднего роста, полноватый. Его опекали четверо бойцов, было заметно, как они рыскают глазами по сторонам и норовят прикрыть его собой. Не иначе телохранители. Всё верно, такими людьми не разбрасываются. Интуиции подсказывала, что в Загоне о присутствии у редбулей своего проводника ничего не известно. Мёрзлый ни за что бы не позволил Анклаву заполучить подобного рода игрушку. Это насколько же мы задели Наташку за живое, раз она решилась ради нашей поимки выложить свой единственный козырь.
Я поймал в целик голову проводника и плавно потянул спуск. Ну-ка, продемонстрируй нам, уважаемый, каким даром ты обладаешь. Тут метров семьдесят всего, и нужно владеть нечто особенным, чтобы избежать встречи с моими свинцовыми подарками. Он, конечно, почувствует угрозу, но вряд ли успеет среагировать, если только не обладает возможностями примаса.
Он не обладал. Но успел определить направление угрозы, и крикнуть. Один из телохранителей сдвинулся, принимая все пули на себя, остальные схватили проводника в охапку и уволокли в ближайший подъезд.
Не дожидаясь, когда гвардейцы разберут киоск на запчасти, я побежал, пригибаясь, к одноэтажному компактному строению. Раньше это было что-то вроде отдельно стоящего магазина или химчистки, или ещё какой-то хрени, сейчас точно не разберёшь. Широкие проёмы витрин сохранили острые осколки стёкол, смотревшиеся в оконных рамах как зубы дракона, за которыми виднелись то ли прилавки, то ли… Я ощутил лёгкий озноб, и почти сразу разглядел меж сваленной в кучу мебели бледно-синюшно тело.
Подражатель!
Тварь уже изготовилась к прыжку. Задние лапы согнуты, передние прижаты к бокам. Я слишком близко подбежал и слишком поздно расчухал опасность. Сзади гвардейцы расстреливали киоск, но шум стрельбы не пугал его, наоборот, — раззадоривал. Он уже чувствовал вкус крови и нервически урчал. Наверное, давно сидел в засаде, оголодал, так что плевать хотел на какие-то там человеческие разборки.