Шар дёрнулся, корзину поволокло по крыше. Меня бросило на Коптича, Хрюша заверещал. Мы вповалку увалились друг на друга и только Алисе как-то удавалось не падать, одновременно удерживая рычаги огневого клапана.
Мёрзлый замотал головой:
— Тяжело. Не поднимемся, — и полез через борт.
— Папа, не смей! Поднимемся! — прокричала Алиса. Лицо её напряглось, рот приоткрылся в оскале.
С трудом, но шар оторвался от крыши. Корзина дёрнулась, я схватился за стропы, Хрюша перестал верещать и задышал отрывисто и часто.
Шар приподнялся на метр и, продолжая медленно набирать высоту, поплыл в сторону Загона. Показались акации, парковка. Охотников не было, а вот чуть дальше, у троллейбуса, сидел на корточках лизун. Он похлопывал ладошками по асфальту и смотрел на нас. Столкнувшись со мной глазами, послал образ: мчащийся сквозь пургу поезд. Видение было настолько явным, что я услышал стук колёс и долгий протяжный гудок: ту-у-у-у-у-у-у-у-у…
Понять его аллегорию и ответить времени не было. На крышу выбрался охотник, за ним второй. Гук выстрелил, охотники заметались, но крыша была абсолютно плоская, спрятаться негде. Прыгнуть назад не получилось, из люка выбирался третий. Замигали вспышки ответных выстрелов. Мёрзлый зашипел, хватаясь за бедро.
— Папа! — гнусаво заревела Алиса.
— Нормально, не отвлекайся. Высоко не взлетай, котёнок, держи уровень.
Он расшнуровал ботинок, сложил шнурок вдвое и перетянул ногу. Увидел, что я смотрю на него, кивнул, указывая на расплывающиеся в сумерках контуры универсама.
— Туда, Дон, туда.
Я вскинул винтовку, поймал в коллиматор люк. Движения на крыше не было, только два тела лежали поперёк друг друга. Гук легко угомонил обоих, и желающих повторить их судьбу больше не находилось. Зато оживился охотничий чат.
Третий: Проект, они уходят, уходят…
Проект: как?
Третий: по воздуху! У них аэростат! Слышите?
На парковку выбегали люди, стреляли, но отыскать на чёрном небе чёрный шар та ещё забота. Алиса погасила горелку, Гук тронул меня за плечо и приложил палец к губам, чтоб не вздумал стрелять в ответ.
Проект: Голикова, в какую сторону движется аэростат?
Третий: не скажу точно. На Полынник или к Депо. Чёрт их разберёт в этой темноте.
Универсам постепенно затерялся среди деревьев и сумерек. Выстрелы стихли, лишь изредка кто-то из охотников посылал в небо очередь, отмеченную огненными вкраплениями трассеров. Шар летел со скоростью километров пятнадцать, медленно и неуклонно снижаясь. Шесть человек слишком непосильная для него ноша. Когда мы опустились настолько, что дно корзины коснулось крыши, Алиса наконец-то осмелилась включить горелку. Струя пламени осветила купол изнутри, и я невольно вжал голову в плечи, ожидая очередной порции выстрелов. Но видимо, мы отлетели достаточно далеко, чтобы охотники могли разглядеть огненную вспышку.
Другая проблема — шум. Чем ближе мы подлетали к Загону, тем актуальнее она становилась. Горелка ревела как обозлённый бык, а ночь только усиливала звуки. Это предупредит охрану. Волей не волей они начнут искать источник, обнаружат его над своими головами, а по внутренним каналам наверняка уже прошла информация, что мы ушли воздухом, и все летающие объекты следует уничтожать. Остаётся надеяться на профессионализм Алисы в умение управлять этим агрегатом и на оригинальность идеи.
Идея уйти по небу сама по себе великолепна, и однозначно стала неожиданностью не только для меня, но и для Конторы. Это должно дать нам шанс прорваться к базе. Я с надеждой всматривался в горизонт, на котором как ориентир вырисовывались силуэты труб ТЭЦ. Сейчас они располагались почти напротив нас, а должны быть левее. Если продолжим двигаться в прежнем направлении, то окажемся над фермерской базой.
Терриконы мы перелетели, едва не коснувшись гребня. Замерцали огни фонарей, Алиса принялась манипулировать боковыми клапанами, направляя шар к Радию. Он поворачивал, но неохотно. Девчонка открыла центральный клапан, шар резко пошёл вниз, сердце ухнуло, Хрюша снова заверещал.
— Посадка будет жёсткой, готовьтесь, — сквозь зубы процедил Мёрзлый.
Это было ясно и без его предупреждения. Я закинул винтовку за спину, взялся за борта. Слева возник Радий. Мы падали вплотную к стене, при желании можно было дотянуться до неё. Коптич так и сделал. Вытянул руку, корзина качнулась, и он испуганно отпрянул. Вроде бы доза лишает страха как такового и все мы сейчас должны если не приветствовать падение с высоты, то как минимум смотреть на процесс с ухмылкой. Но, клянусь, ухмыляться не хотелось. Я сглотнул. Сознание переплелось ярко-красными нитями, пальцы подрагивали, Коптич, вытаращив глаза, смотрел на приближающуюся землю.