— Верю, — кивнул я, — умеете. А скажи-ка мне, умелец, каких зайцев Алиса в фарш порубала? Ты сболтнул, а я чё-то вспомнить не могу.
— Каких? Да тех самых, которые тебя в подвале зажали. Забыл?
Не забыл, хорошо помню те события. Мы со Звездуном уже с жизнью попрощались, и вдруг такой подарок. Но вроде бы там ужас из катакомб постарался. Волна липкого страха в тот раз окатила сознание и струйкой горячего пота прокатилась меж лопаток. Такое забыть сложно.
Я искоса глянул на Коптича. Мёрзлый говорил, там остались отпечатки костыля. А костыль вместо ноги только у…
Дикарь поймал мой взгляд и отвернулся. Знает об этом что-то или… Я закусил губу. Ужас из катакомб — Коптич? Не может быть. Люди могут трансформироваться в мутантов, сам много раз видел, но чтоб обратно в людей… Или я чего-то не понимаю?
Вернулась тётушка Фаина.
— Музыкант, транспорт прибыл, выводите клиентов.
Двое варанов взяли Алису, понесли на выход, остальные прикладами погнали нас на улицу. Во дворе стояла шишига, только не тентованная, как у полевых групп, а с кунгом. Тётушка Фаина села в кабину, мы разместились в кунге. Всех заставили лечь на пол лицом вниз. Кто-то поставил мне ногу на спину. Я попытался стряхнуть её, но получил по почкам.
— Лежать смирно!
Заработал мотор, шишига выкатила со двора. Я представил примерный путь, по которому можно проехать на базу. В объезд города не получится, на въезде пост ГАИ. Есть надежда, что остановят, проверят…
Нет, глупо на это надеться. Во-первых, если гайцы и заглянут, то это будет последнее, что они увидят в своей жизни. Во-вторых, тётушка Фаина не кажется дурой бестолковой, у неё наверняка есть документы, позволяющие показывать гайцам средний палец.
— Эй, шлак, — гаркнул над ухом Музыкант, — а какого хера вас понесло на эту строну? Ушли бы на север и горя не знали. Нет, мля, попёрлись под станок. Теперь сдохните.
— Дочка у меня здесь.
— И что, из-за мелкой жопы свою подставить решил? Ну так готовься, вдуют тебе скоро до самого желудка!
Он заржал и пнул меня по голове. Господи, всё повторяется. Полгода назад я точно так же елозил носом по полу и получал люлей от Музыканта. Потом отправился под станок, прошёл путь от шлака до проводника, постиг философию Загона и вернулся. Скоро сдохну? Вряд ли, в смысле, не скоро. Проводники тоже ценный ресурс, за просто так меня не грохнут, будут какие-нибудь опыты ставить, а потом отправят в Загон на трансформацию. Или не отправят, а прикопают за забором под соснами. Но это уже не важно, ибо к тому моменту дальнейшая судьба потеряет для меня всякий смысл.
Впрочем, Тавроди говорил, что я имею право на звонок другу, и возможно сейчас именно тот случай, когда нужно воспользоваться своим правом?
— Эй, шлак, а почему не спрашиваешь, что с дружками твоими стало? — нагнулся ко мне Музыкант.
— С какими именно? У меня много друзей на Территориях.
— С Мёрзлым и Гуком. Все остальные давно в яме друг на друга рычат.
— Ну и что с ними стало?
— Мёрзлому повезло, — захохотал Музыкант, — завалили на месте. Не дался живым, падла. Жаль. А Гука взяли. Терпеливый, сука, оказался, ни звука не проронил, пока я с ним общался. Все костяшки об него отбил. Уважуха ему, крепкий мужик был, — и проговорил с интересом. — Посмотрим, насколько у тебя терпения хватит. Чё молчишь? От страха говорить разучился? Ссыкло ты поганое, нечета Гуку. Как был зайцем, так зайцем и сдохнешь. Я те первым делом язык отрежу, он тебе один хер без надобности, — и вытер об моё лицо подошвы берц.
Я брезгливо сплюнул.
— Ты такой отважный, потому что у меня руки скованы? Может попробуешь ради разнообразия расковать, тогда и посмотрим, кто ссыкло, а кому уважуха.
— Ты меня ещё на «слабо» разведи, шлак.
Шишига вдруг резко затормозила и съехала на обочину. Людей вперемешку бросило к кабине. Загремело посыпавшееся оружие, кто-то гаркнул:
— Водила, чёрт поганый! На дорогу смотри!
Алису мотнуло как куклу и перевернуло на спину. Губы синие, глаза полуоткрыты. Мёртвая…
Я поднялся на колени, увидел перед собой Музыканта и не задумываясь ударил его локтем. Удар пришёлся в скулу, Музыкант выключился. Вараны копошились в общей куче. Я выдернул одного за ногу и тем же приёмом отправил в нирвану. Потянул второго. Действовал быстро, в душе бушевала такая злоба, что все предыдущие версии казались слабыми отголосками этой. Третьего вытаскивал уже вместе с Коптичем. Дикарь кулаком принялся бить его по голове. Я подхватил автомат, наставил на остальных и заорал:
— Перестреляю всех!