— Нет.
— Молодец. Следующий момент. На сбор крапивницы сегодня недобор по сотрудничеству, и у тебя есть шанс помочь своим товарищам-отсосам в сборе урожая. Сейчас я тебе отправлю предложение, ты его подтверждаешь и топаешь на проходную, а я резко забываю, что ты мечтал добраться до четвёртого выхода. И это не просьба, это твоя реальная возможность барахтаться в шлаке дальше.
— Мне Ровшан велел на нарах сидеть, ждать его, — попытался отбрыкаться я.
— Ровшан? — синий повернулся к первому. — Это который? Староста из третьего блока? Да пошёл он нахер этот Ровшан. Нажрал рожу как жопу и думает, что красивый, а сам подражателя никогда не видел. — Сурок передвинул ствол ниже и надавил чуточку сильнее. — Сейчас ты сделаешь так, как я сказал, а в следующий раз, если следующий раз наступит, прежде чем куда-то идти попробуй шевельнуть извилинами.
Он выбил дробь по клавиатуре, и у меня запиликало уже знакомое сообщение:
Предложение по сотрудничеству: сбор крапивницы.
Принять:
Да/нет.
Я промедлил секунду и нажал «да». Переть на рожон, когда в пах ствол уткнулся, не лучшая идея.
Вам необходимо явиться к третьему эвакуационному выходу в течение пятнадцати минут. Опоздание будет засчитано как преждевременный отказ от сотрудничества. Штраф десять статов.
Не успел я дочитать пояснение, как планшет снова загудел.
Уточнение предложения по сотрудничеству на сбор крапивницы: предусмотрена двойная смена.
Подтверждение:
Да/нет.
Да.
Сурок хлопнул меня по плечу.
— Вали к выходу, блаженный, — и велел коричневому. — Прогуляйся по коридору, надо ещё десяток отловить, а то сегодня совсем мало.
Каждому, кто подходил к проходной, выдавали тяжёлый нож по типу мачете и кусок ткани сложенный в несколько слоёв и прошитый по краям. Охранник назвал это респиратором, но по виду оно больше напоминало медицинскую маску, только более громоздкую и нелепую. Использовать его по назначению никто не спешил. Тесак я сунул за ремень, а маску сложил и спрятал в карман брюк.
Изнутри проходная походила на укреплённую позицию. Когда-то это место действительно было проходной, но сейчас окна были заложены кирпичом, остались только узкие щели. На полу стояли два льюиса — привет от Первой мировой, на столе запасные диски к ним. Вооружение не аховое, в современной войне толку от него чуть, но учитывая толщину стен, держаться можно долго.
На улице я едва не ослеп. Отвык от солнца. Проморгавшись, увидел огромную площадь, несколько железнодорожных путей, разворотную площадку, грузовые вагоны. В стороне находилось депо, из которого выползал паровоз с двуглавым орлом на решётке. Из трубы валил дым, стучали колеса.
По контуру площадь была обнесена терриконами высотой с трёхэтажный дом, да ещё с бетонными башенками по гребню. Крепость.
Я прикрыл глаза от солнца, рассматривая детали.
В основании терриконов зияли чёрные провалы, обложенные блоками. От проходной сложно было разглядеть, что кроется в провалах, но, похоже, что какие-то склады. Неподалёку маячил одинокий часовой.
— Не стой, — подтолкнул меня охранник. — Давай на посадку.
У невысокой платформы стояли шесть вагонов, из двух первых выглядывали люди. Я подошёл ко второму, попытался взобраться на площадку, рёбра снова застонали от боли. При такой нагрузке я их никогда не залечу. Какого чёрта попёрся к этому выходу? Надо было дождаться, когда Ровшан договорится с доктором.
— Мужики, помогите подняться, — попросил я.
Никто не откликнулся.
— Приятель, а ты какими судьбами?
Из дверей первого вагона выглядывал Гук. Значит, в Радии я действительно видел его.
— Чего смотришь? Не узнаёшь?
— Узнаю.
— Иди сюда. Вместе поедем.
Он спустился на платформу, подставил мне руки, подсадил и запрыгнул в вагон.
— Поизносился ты с последней встречи.
— Зато лишился остатков былой наивности, — невесело отшутился я.
— Когда-то это должно было случиться. Что за рёбра держишься? В блоке накостыляли?
— Повредили при перевозке.
— Покажи.
Я расстегнул рубаху. Гук долго смотрел, прищурившись, потянулся к опухоли пальцем, но дотронуться не решился. Покачал головой.
— Гнилое дело. Тебя как через осмотр пропустили?
— То же самое мне Ровшан сказал.
— Ровшан видел? Надо же, и в Контору не стуканул.
— Может и стуканул.
— Не стуканул. Иначе бы тебя здесь не стояло. Кто медиком на осмотре был?
— Дряхлов.