Поэт, благословленный царицей Тамарой на паломничество, прибыл сюда семь веков тому назад. Об этом, кроме всего прочего, свидетельствует фреска в подножье одной из внутренних колонн монастыря. Автопортрет Шота. Старец в красной мантии и воздетыми в молитве руками. Верный неразделенной любви к царице, Шота, по утверждению фрейдистов, сублимировал либидо кипучей деятельностью: восстановил порушенное крестоносцами, подновил внутренние росписи, мимоходом нарисовал и себя. Он создал при монастыре библиотеку, в которой богословы сочиняли новые трактаты или переписывали древние манускрипты. На стенах появились портреты Платона, Сократа и Аристотеля. Ничего этого теперь там нет. Ни библиотеки, ни философов, одни архангелы. В 70-х годах прошлого века при реставрации мозаичного пола под колонной с автопортретом были обнаружены гробы, в одном из коих покоился мужчина; предполагают, это останки Шота Руставели. Так или не так, никто не знает.
Бои времен Османской империи и войны за независимость оставили в архангелах пробоины, но Шота пуля не взяла. Стертый с колонны, он покинул ее подножье в начале ХХI века. Камера внутреннего наблюдения этот момент, увы, не зафиксировала. Меж тем факт отсутствия Шота был очевиден, и Грузинская церковь пригрозила Греко-Римской межконфессиональным скандалом. Во избежание неприятностей дорожку перед монастырем заасфальтировали и нарекли улицей Шота Руставели. Беглец был пойман кистью кустарного копировщика и водружен на место. С того времени монастырь стерегут высокие прожектора. Реанимированному автору «Витязя в тигровой шкуре» из плена не вырваться.
Шпионы, чародеи и просто люди
Только отъехали, встали.
Народ разволновался. Чего встали? Какие такие обстоятельства?
— Ясно какие. Читайте «Петроградскую правду»! — Сидящий рядом с Федей на полу флотский достал из кармана вчетверо сложенную газету. — Еще первого марта было сказано, что враг не дремлет, но и моряк зорко следит за ним.
— Так ты тут за чем и за кем следишь? — напустилась на флотского кособокая старушенция с плетеной корзинкой.
— Козни врага разгаданы и будут разрушены!
— Окстись, сегодня, чай, седьмое!
— Не вышло за неделю и разгадать, и разрушить, — осклабился флотский.
Лицо молодое, а зубов раз-два и обчелся. Держал бы рот закрытым. Отец, чтобы не терпеть боли, пальцами их из десен выкручивает. Жевательные винты, говорит, к челюсти не крепко приделаны, а в его изношенном организме вообще все на соплях держится.
— В Киевце чародей по прозвищу Сердоха зубы заговаривает, — зачем-то сказал Федя.
— Колдунов своими руками душил бы! — потряс кулаками флотский.
Паровоз загудел и тронулся с места.
— Сам колдун, — прошепелявила старушенция, не глядя на флотского. — Паровозы словами заводит.
— Так что твой Сердоха?! — Флотский поднес табак к носу, одним вдохом собрал его в ноздрю, да как чихнет. Артист! Или шпион, нанятый франко-английской разведкой?
Федя ответил обтекаемо, мол, конечно, смешно, что люди верят в заговор.
— Мне-то ты зубы, которых нет, не заговаривай! — Флотский широко открыл рот, штук пять там все же насчитывалось. — Отвечай по делу, про колдуна.
— Он действительно помогает. Своими глазами видел. Мужик здоровый, глаза характерные — лукаво бегают под нависшими бровями, колдовского ничего нет. Помощь же его заключается не в том, что он надевает соответственную рубашку и производит всякие махинации, а в том, что он в дупло прогнившего зуба кладет лекарство. Не то креозот, не то что-то другое. И им убивает нерв.
— Тогда твой Сердоха лекарь. Подозрения насчет колдовства сняты.
Поезд разогнался, сделалось гулко и душно. Беседы с незнакомыми дело небезопасное. Лучше беседовать с собой, себе знакомым. Но знаком ли он сам себе? Если да, то он мог все знать про себя. До скончания жизни. Эта мысль была трудноватой, и Федор отвлекся на пустяки. Хорошо, что перед отъездом он успел примерить костюм Брусило. Зажига! Сказать без рисовки, малороссийский этот парубок в таком костюме и с таким лицом мог бы кое-что устроить и пользоваться успехом. Роль, правда, проходная. И играется в одном лишь первом акте. Потом писатель Островский Брусилу то ли забыл, то ли пренебрег им сознательно в угоду более важным действующим лицам. Наверное, писатель не составил предварительного плана сочинения. Очень много путаницы в этой пьесе. В будущем надо бы научиться писать сочинения с обдуманным набором действий. Не рубить зараз, что Ванька будет вперед надевать: брюки или френч и какой френч, черный или зеленый.