Взгляд скользнул по балкончику, которому ветви ароматных сосен щекотали брюшко – мне всегда казалось, что он иногда хихикает от этой невинной шалости. Там была спальня родителей. Рядом…
– А это что такое?! – вдруг вскрикнул Кассиан, развеяв флер милых сердцу воспоминаний.
– О чем ты?
– Вон там, – ткнул пальцем в кусты. – Туда ежик пробежал! В… в бигуди!
– Тебе показалось, дорогой, – пропела я, невинно хлопая глазками.
– Видел его, как тебя, клянусь! Он еще… – маг смущенно поскреб затылок, – он еще сказал – «Чего пялишься, блондинчик?»
– Говорящие ежи? Это тебе после прохождения через портал мерещится. Воображение расшалилось!
– Думаешь?
– Ага, – я показала ежу, который высунул нос из кустов, кулак.
– Фыр-фыр, – презрительно откликнулся он и побежал дальше, потряхивая бигудюшками.
А мы с магом подошли к двери и встали на входном коврике со стрелкой вбок и надписью «Метлы ставить там». На стене, куда указывала стрелка, красовалась табличка с перечеркнутым веником.
– Креативно, – усмехнулся мой муж.
– Это папа, – я нежно улыбнулась. – Он любил пошутить. – Взявшись за колотушку, постучала: три коротких, два длинных и снова три коротких, позывные нашей семьи – от которой осталась только я.
Дверь распахнулась. На нас, подслеповато щурясь, глянул Генри, невысокий крепкий старичок, бессменный дворецкий, а по совместительству еще и «починяльщик» всего, что только могло сломаться – от дверной ручки до трещины в фундаменте дома. Как говорила моя мама, наш Генри не может починить только погоду!
– Вы ли это, госпожа Эльвира? – он достал пенсне и приставил к глазам. – Или мне снится прекрасный сон?
– Это я, Генри, – обняла старика, вдохнув его привычный запах – табака и булочек с ванилью. – И никаких господ, ты меня на горшок сажал!
– Какая же ты выросла!.. – он смахнул с морщинистых щек слезинки и пригладил как всегда распушившиеся бакенбарды – теперь уже совершенно белые. – А мы ждали вас только послезавтра к вечеру, новобрачные вы наши дорогие!
– Мы прошли через портал, – пояснил маг.
– Знакомься, Генри, – я указала на него. – Мой супруг – Кассиан Гранд.
– Очень рад познакомиться, господин, – дворецкий оглядел его через пенсне.
– Лучше просто Кассиан, – тот улыбнулся. – И, если не затруднит, прикажите принести наш багаж в дом.
– Сейчас все сделаем! – Генри широко улыбнулся и поковылял к лестнице, бурча себе под нос, – ну, пусть будет маг, лишь бы не этот, Итар, будь он неладен, лихоимец! Главное, чтобы девочке нашей был люб.
– Кажется, я ему понравился, – отметил мой супруг, осматриваясь.
– Не обольщайся, просто он очень сильно не любил моего бывшего жениха, – я сняла перчатки и, отойдя к очагу, в котором догорали поленья, с интересом посмотрела на мага.
Его взгляд скользил по гостиной, которая не отличалась пышным убранством. Обставленная просто, не для пускания пыли в глаза гостям, а для обычной жизни, она покоряла домашним уютом и спокойствием. Подобное чувствуешь, когда с облегчением прерываешь разговор с красавцем, знающим себе цену, и отдыхаешь душой, когда просто болтаешь ни о чем со старым другом детства, за которым не стелется след из разбитых сердец.
Унаследовав это поместье, Гриэр не стал ничего менять, и я его понимала. Эти старые диванчики и кресла перед камином помнили, как мы коротали тут длинные вечера, играя в шарады с папой и мамой. Дверные косяки хранили отметки о нашем с братом росте. Потертые ковры с геометрическим рисунком мы с мамой наравне со служанками раз в неделю драили щетками, обмениваясь шутками и свежими сплетнями.
– Это твоя семья? – спросил Кассиан, встав напротив картины на стене.
С немного выцветшего уже полотна улыбалась моя красавица-мама, в золотые волосы которой лентами вплелось солнце. Ее крепко обнимал папа, а рядом стояли мы, дети: рыжеволосый, как и отец, Гриэр, и я, совсем еще малышка с Кактусиком Валерьяновичем – тогда крылатым котенком, на руках.
– Да, – тихо ответила мужу, чувствуя, как щемит сердце. – Теперь из всей семьи осталась лишь я.
– А как жжже твой любимый фамильяррр? – кот разлегся на моих плечах меховым воротником. – Обижуссссь!
– Прости, ты всегда со мной, самый любимый!
– Тогда ззза ушшшком почешшши, живенько! – велел Кактуся и замурлыкал довольно, получив требуемое.
– А у тебя ведь все живы? – спросила я мага, который о чем-то задумался.
– Да, – он ограничился кивком.
– Счастливый, – вздохнула, подумав, что все бы отдала, чтобы вернуть близких.