— Мама идет! — завизжала Полина и подскочила со скамейки. И запрыгала.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ПОЛИНИНА МАМА ИДЕТ В НОЧНУЮ СМЕНУ
Девчонки, как по команде, повернули головы направо. Полинина мама была высокой крупной женщиной и совершенной блондинкой. Многие считали, что она обесцвечивается. Ее можно было бы назвать симпатичной, если бы не большой нос с курносиной размером со среднюю картошку. Причем эта «картошка» начинала краснеть уже при прохладной погоде. Даже летом.
— Тетя Валя! Здравствуйте! — хором прокричали Даша с Оксаной, вытянувшись стрункой, как будто перед ними был генерал, а сами они рядовые или младшие офицеры. И только Полина обняла маму за талию.
— Здравствуйте, девочки! Что же вы в дом-то не заходите, сидите на улице? Полина? Чего гостей не приглашаешь? Сидите тут на улице.
Через плечо у тети Вали висела маленькая черная сумочка с желтым замочком, украшенным блестящими камнями. А какой у нее был маникюр!
Оксана махнула рукой и скривила губы:
— Погода такая хорошая! Чего в доме сидеть? Насидимся еще! Зима впереди!
Тетя Валя потянула воздух своим большим носом, как будто она обнюхивала хорошую погоду. Прикрыла глаза.
— Ну, а домашние задания у вас, конечно, отменили? Так надо понимать? Домой. Я смотрю, вы не торопитесь.
— Ну…Тёть Валь!
Девчонки замялись. Кто их только придумал эти домашние задания? Мало того, что в школе полдня сиди, так еще и…
— Я чего пришла-то? Я сегодня пойду еще на ночное дежурство. Тетя Галя попросила подменить ее. Ну, ты же знаешь, что мы с ней подруги. Я никак не могу ей отказать. Потом она за меня отработает. Мы же не первый раз вот так. Хорошо, Полиночка?
— Ну, вот! — Полина надула щеки и сердито поглядела на маму. — Вечно ты тетю Галю подменяешь. Она тебя использует.
— Полиночка! Ну, ты же уже взрослая девочка! Я вам скажу по секрету: ей сегодня молодой человек назначил на вечер свидание. Здорово же! Как тут не пойдешь навстречу?
Свидание? Да что же такое? Сегодня, кажется, все говорят о свиданиях.
— Ты уж, Полина, похозяйничай тут без меня! В холодильнике колбаса, варенье, «ролтон» можешь заварить. Вообщем, найдешь, если есть захочешь. Ну, что договорились? Ты же умная девочка!
— Мам! — занюнила Полина. — Ну, ты же знаешь, что я боюсь ночевать одна. А вдруг, если мыши опять заскребутся? Бррр! Мам! Ну, что ты! Ну, ты же знаешь, как я боюсь! Этих мышей!
— Ой! мыши! Ну, не тигры же! Чего же их бояться? Укусят что ли они тебя? Свет потушишь и заснешь быстро. Ты уже не маленькая. А? Полиночка?
— Мам! Ну*
Полина готова была уже расплакаться. Под глазами набухли мешки, а сами глаза подернулись влагой. Все уже приготовились к дикому реву. И как-то съежились.
— Ага! Тетя Галя, значит, на свидание, а ты работай за нее всю ночь. А я должна одна ночевать. Так да?
— Полина! Потом же она за меня отработает, мою смену. А я буду дома. Мы же подруги и должны выручать друг друга. Что же тут непонятного? Вы же тоже друг друга выручаете! Ведь так же?
В глазах Полины мелькнул свет. Щечки сдулись.
— Мам! А можно девочки у нас переночуют? Мне тогда нисколечко не будет страшно! Вместе никогда нестрашно.
— Конечно же, можно! — кивнула мама. — Если их дома отпустят. Пусть отпросятся! Если отпустят, конечно, пусть переночуют. Я тоже, когда была девчонкой, ночевала у подруг. Правда, было здорово.
— Меня дядя Костя отпустит! — сказала Оксана твердо. — Он знает, что я не позволю никаких глупостей. И вас он тоже, теть Валь, хорошо знает. Только сказать ему надо! Чтобы он знал.
— А меня… меня, не знаю. Ну, тоже, наверно, мама отпустит, — проговорила Даша. — Ну, должна отпустить.
— Да я ей позвоню, — сказала тетя Валя. — У меня же есть ее номер. Вот сейчас и позвоню. Вот видишь, как всё хорошо уладилось, Полина. Будете втроем! Весело проведете вечер.
Девчонки готовы были запрыгать от радости. Но им хватило силы воли, чтобы казаться сдержанными. Они же взрослые.
— Только, девочки, обязательно отпроситесь дома! — сказала тетя Валя. — Чтобы дома знали.
— Обязательно отпросимся! Мы же немаленькие! — сказала Оксана, надувая щеки и отставив ногу. Ну, настоящий Юлий Цезарь.
— Мам! А можно тебя спросить? А?
— Конечно, можно! Что ты хотела спросить, дочка?
— Только ты поклянись, что не обидишься, когда я спрошу! Поклянись!
— Вон оно даже как! Ну, клянусь! Что же мне еше остается.