— Ладно! Я передумала. Это я так.
— Ну, нет! Ты уж спрашивай! Я же поклялась даже. А ложных клятв давать нельзя! Так в Библии написано. Зачем тогда требовала, чтобы я дала клятву:
— Не буду! Я передумала! Вот!
— А я тебе говорю: спрашивай! А то я обижусь, если ты не спросишь. Я же вижу, что ты очень хочешь спросить. По глазам вижу.
— Ну, ладно! Мам! А почему тебе никто не назначает свидания? Вон тете Гале назначают.
Тетя Валя растегнула свою маленькую черную сумочку и достала зеркальце, на котором с другой стороны была расческа. Тетя Валя улыбнулась. Улыбка у нее была красивой. И в глазах у нее сверкали озорные огоньки, как у девчонки, которая собарается пошалить. Она посмотрела в зеркальце.
— Потому что я старая. Кому нужны старухи? Никому!
— Теть Валь! — хором простонали Даша и Оксана. — Как вам не стыдно? Вы такая молодая и красивая! Наговариваете на себя!
— Ага! Красивая! — кивнула тетя Валя. — Вон какая толстая! Фу!
Она повернулась на каблуках. На тете Вале была светлая кофточка и черные брюки. Туфельки тоже были черные. С такими маленькими пряжечками.
— Совсем вы не толстая. У вас такая конституция. Вот! — сказала Даша. Как хорошо, что она это запомнила! Это самое слово.
— Конституция? Конечно! — кивнула тетя Валя. — Ой! девочки! Спасибо вам за комплименты! Хоть от вас довелось их услышать. Больше-то их никто не скажет мне. Вот так-то! Такая хорошая погода, девчонки! Ох, как не хочется вовращаться в больницу. Там всё, даже стены, пропитаны лекарством и человеческой болью и страданием. Я вся пропиталась этим запахом больницы. Мне иногда кажется, что я сама стала больницей. Да-да! Я на всех смотрю как на больных, как на людей, у которых какая-то боль. Вокруг тебя днем и ночью больные, они стонут, страдают, им больно, кому-то надо ставить укол, за кем-то надо убирать, кого-то переворачивать, чтобы не образовались пролежни. И думаешь, как же несправедливо устроен мир, как будто мы рождаемся только для того, чтобы страдать, корчиться от боли, умирать. Мир — одно страдание. На душе так тоскливо, так нудно. И вот выйдешь из больницы, солнышко светит, небо такое голубое, деревья, цветы, люди. И понимаешь, как это замечательно жить. Жить — это очень хорошо.
Тетя Валя оглнулась вокруг. Она улыбалась.
— Птицы порхают и щебечут свои песни. И это такая радость слышать их. Они же поэт гимн жизни. Мимо меня идут люди, улыбаются, смеются, обнимают друг друга. Значит, есть любовь. Понимаете, девочки, в этой жизни есть любовь! А что может быть лучше? Вот сейчас я шла, а мимо свадебный кортеж проехал. Машина с колокольчкими, шарами, а в ней сидят счастливые люди, которые верят, что для них наступило счастье. Тогда я поняла, что жизнь всё-таки прекрасна. Ну, потому что это жизнь. Она удивительна. Вот надо просто жить и радоваться, что ты живешь, что возле тебя любимые тобой люди. И любить их.
— Мам! — простонала Полина. — Ты чего это? Насмотрелась в своей больнице сериалов. Я знаю, что вы по ночам там смотрите сериалы. А все эти сериалы про любовь. И заговорила, как в сериале.
Тетя Валя так красиво засмеялась. Сначала девчонки смотрели на нее с недоумением, а потом тоже рассмеялись. Мимо проходила тетенька, остановилась и посмотрела на них. С укоризной.
— Девочки! У вас еще вся жизнь впереди! Дай Бог, чтобы она хорошо сложилась и чтобы вы были счастливы. Чтобы у вас была большая любовь.
Тетя Валя обняла Дашу и Оксану. Полина, видя такое, тоже приблизилась, чтобы мама обняла и ее тоже. И подлезла ей под руку.
— Хватит! — простонала Полина. — Вот как заведется, не остановишь. Вот какая у меня мамочка!
Даша с Оксаной осуждающе поглядели на подругу. То, что говорила тетя Валя, им понравилось. Даже очень.
— Всё! Всё! Молчу! Она у меня не любитель этой патетики! — проговорила тетя Валя. — Такая она суровая!
Она положила зеркальце в сумочку. И защелкнула ее.
Оксана удивленно спросила:
— Чего она не любитель? Не поняла.
— Ну, патетика — это когда говорят красивые слова, — сказала Полина. — Ля-ля-тополя!
Оксана нахмурилась. Нижняя губа у нее опустилась.
Потом она поглядела на тетю Валю. Переступила с ноги на ногу и спросила:
— Пат… Ой! как вы это сказали? Вот это слово?
Оксана прикусила нижнюю губу. Вот не запоминает она всякие странные слова.
— Па-те-ти-ка! — по слогам проговорила Полина. — Па-те-ти-ка!
— Красивое слово, — сказала Даша. — Вот послушайте! Ну, слушайте же!
Она запела нараспев:
— Пааааа! Паааа!
Очень низко. Басом.
Взяла ноту повыше.
— Теееее! Теееее!