— Тер дракон, а что вы здесь делаете? — гневный взгляд буквально обжег мою фигуру, застывшую в дверях.
Я приложил палец к губам и прошептал:
— Тера Юстина, прошу прощения! Но нам нужно срочно поговорить с головой профессора Ульриха Говерского. Поэтому я бы попросил вас собраться как можно быстрее. Я буду ждать вас в кабинете.
— У меня есть пять минут? Я быстро! — она забыла о стеснении и тут же выскользнула из кровати. Затем вспомнила про свой внешний вид, пискнула, залезла обратно под одеяло и осуждающе посмотрела на меня. Мужской организм дракона тут же неприлично среагировал. Мне не осталось ничего другого, как повернуться к девушке спиной. Спасительный фартук поварихи висел на крючке на кухне. Я же прошел в кабинет, достал профессора и стал ждать, с любопытством рассуждая, какой временной промежуток Юся подразумевает под озвученным интервалом.
Глава 16
Как ни странно, появилась девушка в кабинете через четыре минуты пятьдесят восемь секунд. Нет, я не зануда и не педант. Но чтобы на две секунды раньше? Это вообще для женского пола возможно? На месте принцев, я бы только за это ее полюбил! Хотя, какие принцы? Мой дракон от одной лишь мысли глухо заворчал.
На Юстине было что-то легкое и светлое. Как уже говорил, точнее я этом я не разбираюсь. Но нежно голубой цвет делал девушку совсем девочкой, которую хочется оберегать и прятать от всего мира. Вседержитель, неужели мой мозг полностью перетек в шипы и теперь в них бродят такие дурные мысли?
— Тер дракон, я успела? — взволнованно выдохнула Юся, нервно поправляя некое башнеподобное строение из волос на аккуратном затылке. — С моими волосами произошло что-то странное. Я чуть их в узел смогла собрать!
Так это называется узел? Буду знать.
— Присаживайтесь, Юстина! Дело в том, что профессор Говерский очень захотел с вами поговорить, — я показал лапой на кресло. Девушка тут же плюхнулась в него и взволнованно проговорила:
— Отлично! У меня к нему тоже столько вопросов!
И тут меня посетила идея, которую я тут же озвучил:
— Юся, а вы знаете, что голова оживает с помощью вампирского заклинания и крови дракона?
— Нет, откуда же мне про это знать? — девушка смущенно пожала худенькими плечиками. — И к чему вы мне это сообщаете?
— А давайте проверим, есть ли в вашей крови драконья составляющая или нет?
Не знаю, почудилось мне это или нет. Но, скорее всего, это произошло наяву. Я увидел, как в ее глазах загорелся охотничий инстинкт настоящего ученого на пороге открытия. Ее не испугал тот факт, что для получения крови как минимум придется резать палец. Она отважно протянула мне крохотную ручку и скомандовала:
— А давайте!
— Подождите! Сначала нужно провести первичное включение и лишь затем активацию, — по-доброму улыбнулся я. Теперь ликовал уже не дракон, а мой внутренний ученый. Если преданность мужчинам встречалась в любом из миров в любой расе, то преданность науке была крайне редким явлением среди женщин. Все же природа уготовила им иное жизненное предназначение.
Я снял стеклянный колпак и оживляющим заклинанием заставил жидкость бежать по трубочкам. Осталось самое главное:
— Юся, ваш пальчик, пожалуйста!
Девушка смело протянула руку, но после все же зажмурилась, подтверждая мысль, что прокол пальца не является для нее приятной процедурой. Я взял в руки ее крохотную ладошку, вновь получив странный легкий укол. Словно тысячи мелких иголочек впились в мое тело. Это было не больно, а скорее щекотно. Постарался как можно более резко проколоть ее пальчик своим самым острым когтем. И когда из кожи показалась рубиновая капелька, приложил палец к району третьего глаза профессора, оживляя голову. Для работы нужно еще одно заклинание. Его я пока произносить не стал. Возможно, в таком незомбированном состоянии Ульрих может оказаться намного более полезным.
Мутные глаза моргнули и в следующий миг открылись уже ясными.
— Лекс, душка, чем таким вкусным вы сегодня меня напоили? — уточнила голова. — Словно вином урожая 2658 года. Лето в тот год выдалось жарким, а виноград удивительно сладким.
— Сегодня, уважаемый профессор, вас оживляла тера Дархан.
— М-м-м… — многозначительно протянула голова. А Юся с радостным визгом захлопала в ладоши:
— Получается, я все же принадлежу к роду Дарханов-драконов?
Она радостно попрыгала на одной ножке, закружилась на месте и неожиданно бросилась мне на шею со словами:
— Я — дракон! Вседержитель, какое это счастье!
Первые пару секунд я просто стоял, не понимая, что делать с девушкой, висевшей у меня на шее. Затем решил, что это как-то не по-мужски, поэтому аккуратно приобнял ее, давай понять, что рад за девушку. Затем понял, что мне этого мало и прижал ее крепче, с удивлением понимая, что моя бронированная чешуя чувствует, как трепыхается сердечко в девичьей груди. Следом с некоторым испугом понял, что мое сердце ускоряется вместе с ним. Очень странный эффект резонанса, надо сказать.
Я читал, что таким резонансом обладают лишь истинные пары. У них в моменты близости не только сердца начинают биться в унисон, но и резонирует магия. Все очень интересно, но сейчас передо мной стоял немного другой вопрос. Поэтому я аккуратно отцепил её руки с моей шеи, поцеловал как мог в обличие рептилоида ее ладошки и изобразил подобие улыбки:
— Юся, это просто здорово! Но сейчас меня волнует немного другой вопрос. Вернее, он волнует нас обоих с профессором!
Голова кашлянула и неожиданно растянула мертвые губы в улыбке, похожей на оскал. Все же ткани лица немного со временем видоизменились.
— Да-да! — подтвердил профессор. — Тера, не могли бы вы поднести ближе к моим глазам изображение вашей аганы.
Девушка с готовностью согласилась, а Ульрих просто впился в нее взглядом, иногда коротко бросая:
— Чуть выше! Чуть правее! В другую сторону.
Когда осмотр закончился, он дернул подбородком, словно хотел почесать его рукой. Я такой жест видел у некоторых ученых. А затем пробормотал:
— Интересненько! Очень интересненько! Тера Дархан, скажите пожалуйста, когда на вашей ручке появился этот удивительный цветочный браслетик, который тянется от головы ящерки к ее хвостику?
— Цветочный? — девушка удивленно вздернула бровки и тоже поднесла изображение к глазам, чтобы лучше видеть. Задумчиво повертела руку в разные стороны, затем понюхала и даже лизнула.
— Тер профессор, видите ли… — замолчала, подбирая слова. Подумала и продолжила:
— Этот браслет был на моей руке всегда, сколько я себя помню. Еще до появления аганы. Но он никогда не был цветочным. Это всегда была зленая веточка без цветочков. И я не знаю, что произошло с ним сейчас! — в ее голосе переплелись удивление, радость и легкая паника, готовая сорваться в ужас, если мы ей скажем что-то не то.
— Скажите, Лекс, а вы целовали девушку? — уточнил без обиняков профессор.
— Интересно, как вы это представляете? — оскалил я свою зубастую пасть.
— Хорошо, хорошо! — тут же сдался он. — Сформулируем по-иному: прикасались ли вы к ней своей… своим ртом.
— Спасибо, что не назвал пастью! — мысленно поблагодарил я Говерского. А вслух добавил:
— Да сегодня. Останавливал кровь после того, как проколол Юсе пальчик.
— О, тут еще и кровная привязка! — ухмыльнулся он. — Поздравляю, но, кажется, вы истинная пара!
— Что? Кто мы? — эти вопросы мы задали с терой Дархан в унисон.
— Если бы я знал, ответил бы подробнее. А так, прошу прощения, ничего нового не добавлю. Все ответы в закрытом хранилище Вургунской академии.