У меня нет желания туда возвращаться. Там я чувствую себя одинокой, так как кроме меня в том месте живут одни старики. Я даже не могу в этом никого винить, потому что, твою ж мать, кто захочет жить в местечке под названием Твидлтон. Я прикусываю нижнюю губу, стараясь сдержать улыбку, потому что у мамы случился бы сердечный приступ, если бы она услышала, как я сквернословлю. Она всегда вторила, что юные леди не должны использовать в своей речи ненормативную лексику. Хоть ее и нет здесь, чтобы одернуть меня, я все равно стараюсь вести себя так, как меня воспитывали.
Я вглядываюсь в темноту по ту сторону окна, и от плавного покачивания вагона мои веки снова тяжелеют. Я решаю не сопротивляться и снова расслабляюсь, позволяя снам унести меня в страну грез, в которую мне никогда не попасть.
Поезд начинает торможение, от чего вагон потряхивает, и я просыпаюсь, зевая и морщась. У меня во рту отвратительный привкус. Я выбираюсь из вагона с чемоданчиком в руке и протираю сонные глаза. Следующее, что мне нужно ― это кофе. Я слишком вымотана, чтобы полноценно функционировать без кофеина и сахара. Примерно в пяти минутах ходьбы от станции я примечаю милую уютную кофейню с восхитительными булочками и пончиками за стеклянной витриной. «Вкусности О'Хары» превосходно отвечает моим насущным потребностям. Кофеин и сахар, и никак иначе.
На кассе я заказываю большой капучино со сливками и пончик с клубничным мороженым. Мне удается урвать местечко за маленьким столиком у окна, который как раз в этот момент освобождает один из посетителей. Достав свою книгу, я усаживаюсь поудобнее, чтобы почитать, пока мой кофе остывает, а я наслаждаюсь восхитительностью пончика на тарелке и героя в истории, которую читаю.
Закончив, я поднимаюсь с места и направляюсь к кассе, чтобы заказать еще один кофе с собой. Я пребываю в своих фантазиях, поэтому абсолютно не обращаю внимания на слова официантки.
― Мисс, ваша карточка отклонена, ― она легонько похлопывает меня по плечу.
― Что? Простите, я не понимаю? ― переспрашиваю я, не скрывая удивления.
― Оплата по вашей карте не проходит.
Это начинает тревожить меня.
― Такого не может быть. Может, попробуем еще разок?
― Конечно, ― отвечает она мне с улыбкой.
Я снова пробую произвести оплату картой, убеждаясь, что операция действительно отклоняется.
― Черт, ― бормочу я себе под нос, прежде чем снова обратиться к официантке. ― Могу я выписать чек?
Она утвердительно кивает, и я роюсь в свой сумочке, извлекая чековую книжку, поспешно выписывая чек, не забыв оставить приличные чаевые за доставленные хлопоты. Я протягиваю его официантке, она проверяет его и улыбается мне еще шире, отметив приличную сумму сверх счета.
― У вас прекрасное имя, Элиса. Мне нравится!
Я сдерживаю отвращение, так как ненавижу свое имя, хотя она произнесла его так, что это звучало похоже на «Алиса».
― Спасибо, ― я натянуто улыбаюсь в ответ.
Бросив взгляд на циферблат часов на стене позади нее, я срываюсь с места.
― Вот дерьмо! Мне нужно бежать, мой поезд отправляется через пять минут.
В спешке я чуть не сбиваю с ног человека, стоящего в очереди позади меня. Я на ходу бросаю извинения, но даже не оглядываюсь назад. Перекинув свою сумочку через плечо, я хватаю чемодан, прежде чем поспешить на станцию. Как только я оказываюсь на перроне, поезд трогается прямо у меня перед носом.
― Нет! Дерьмо, черт, это отстой! ― ругаюсь я, пока слезы собираются на моих глазах.
Я убираю пряди своих светлых волос с лица и бросаю грустный взгляд на табло отправлений, надеясь, что следующий рейс не придется ждать слишком долго. Три часа. Охренеть просто.
Глава 4
Шляпник
Я наблюдаю за ней уже без малого пять минут. Она не заметила меня, и я не понимаю, это больше радует меня или расстраивает. Я сразу вспоминаю ее улыбку. От нее захватывает дух, как и от девушки в целом. Я заполучу ее, и это больше не подвергается сомнению.
Бросив на стойку купюры, я поспешно следую за ней к выходу из «Вкусностей О'Хары», но ее след уже простыл. От нее не осталось даже туфельки. Хотя, она и не Золушка, она просто моя.
Раздается звонок, и мне требуется пару секунд, чтобы понять, что он доносится из моего кармана. Работа. Я уже должен быть там. Поскольку я сейчас не могу заполучить ее, мне придется найти сиделку или кого-нибудь еще, чтобы утолить свой голод. Щелкнув брелоком, я открываю дверцу машины, запрыгиваю в нее и направляюсь в клинику, где мне предстоит работать сегодня.
Сестра Синди приветствует меня самой неискренней улыбкой, которую мне приходилось видеть. Ответив ей приветственным кивком головы, я направляюсь в крохотный кабинет в задней части здания, чтобы принять своих пациентов. Порой, я просто ненавижу свою работу.