— Так. Я не понимаю, почему ты не осталась с ним? Зачем ушла от него? Теперь я знаю, почему ты тогда плакала, почему молилась и кому молилась. Сатане. Просила вернуть
этого демона в твою жизнь.
Пощечина его не удивила. Алексей отпустил её руки и сказал: — Можешь бить меня, сколько хочешь. Мне плевать. Большей боли, чем ты причинила
мне в момент близости, уже не причинишь. Признайся, ты все эти три года кончала от
мыслей о нём, да? В особо страстные моменты чей член был в тебе?— прошептал, не
отрывая взгляда от её заплаканных глаз.
— Я знаю, что я шлюха! Знаю! — заплакала она. — Он был прав…
— Так вот, что вы с ним постоянно обсуждаете, — хмыкнул Леша. — Такой делаешь себя
только ты. Зачем, Ира, ты мучаешь себя? Жизнь у нас одна. К чему тратить бесценные дни
и мгновения на нелюбимого человека? Я, правда, переживу. Иди к нему и будь счастлива, если унижения — это все, что тебе нужно.
— Замолчи. Замолчи… Сам ты где пропадаешь? Трахаешь эту француженку?
— Сейчас ТЫ не смей так со мной разговаривать, ясно? — Вмиг стал суровым. — Я не
обязан докладывать тебе о своей жизни. Думаю, ты согласишься со мной в том, что мы
делим жилплощадь, не более.
— Даже так? — голос Ирины опустился до еле слышного шёпота.
— Нет, давай будем врать друг другу, как дети. У меня нет времени на игры. Сегодня, если
ты не забыла, воскресная служба. Выезжаем через два часа.
— Не будем, так не будем, — сказала она, вытирая слёзы и доставая телефон, чтобы
посмотреть время. Смс с незнакомого номера.
«Ну, что, малышка, надумала? Или мне можно посылать интересные материалы твоему
мужу? Дедулю инфаркт не хватит? Жду тебя у себя в номере, если тебе есть, что мне
сказать. Например, извиниться.»
Ирина побледнела. Она совсем не ожидала увидеть сообщение от него. Быстро выбежала
из кабинета мужа и прислонилась лбом к стене, выравнивая дыхание. Бл*ть! Просто х*йня
полнейшая! Девушка ударила кулаком в стену, задыхаясь от злости. Не поедет она к нему, нет. Нет, нет, нет! Но её поступки шли вразрез с мыслями. Вместо того, чтобы пойти
собираться на службу, она вернулась в кабинет к Леше.
— Лёша, я сама доеду до храма.
— Что-то случилось?
— Дела появились.
— Какие? — Внимательно посмотрел на неё.
— С Маринкой надо встретиться. У неё с Вадиком что-то произошло, — на автомате
соврала она.
— Хорошо. Только не опоздай, — после паузы ответил он.
— Не опоздаю. Обещаю.
Она ушла. Алексей слегка качнул головой. Врала. Он видел это в безумном блеске её глаз.
Опять он. Раз она упорно толкала его к решительным действиям — так и быть, он
совершит их.
Ирина давила на газ со всей силы. Она должна была успеть выслушать этого кретина и не
опоздать на службу в храм. До службы оставался час, и что-то подсказывало ей, что она не
успеет. Тучи собрались над её головой и безжалостно давили, грозясь вылиться чем-то
ужасным и неприятным, гораздо хуже дождя. Зачем она ехала к нему сейчас? Ну, зачем?
Уж, если она сама не могла ответить на свой же вопрос… Девушка съехала с проезжей
части и остановилась. Положила голову на руль и закрыла глаза. Нужно развернуться
назад и ехать в храм. Лёша важней. Важней! Но Макс пригрозил компроматом. Урод!
Почему она медлила с компроматом на него? Давно бы показала нужным людям, и на его
жизни можно было бы ставить крест. Однако же, она тянула, словно жалела его. Жалела
монстра.
— Во что ты меня превратил? — прошептала она, роняя слезинку на руль.
Времени оставалось всё меньше, играть с ним в кошки-мышки она была не намерена.
Пора было поставить точку в этой грязной игре. Добравшись до отеля, в котором они со
Стефаном поселились, Ирина пронеслась два этажа вверх и постучала в дверь его номера.
Минуты две никто не отвечал. Она постучала сильнее. Через минуту дверь открылась, и на
пороге появился Макс, мокрый после душа и в одном полотенце. Она сглотнула, совершенно не ожидая подобной встречи.
— Так ты всё-таки пришла, красавица, — улыбнулся он и отошёл, пропуская её внутрь.
— Я тебе не красавица, — прошипела она. — Лицемер.
— И всё такая же страстная, — прошептал он и, вмиг оказавшись рядом с ней, притянул к
себе.
— Отпусти, придурок! Ты весь мокрый! Мне потом ещё по делам ехать. — Оттолкнула
его, прожигая Макса недовольным взглядом.
— А сама ты не мокрая, случайно? — Бархат его голоса добирался даже до трусиков, его
пошлые слова плавили её хлипкое самообладание на раз. — Я так люблю тебя мокрую.
— Забудь вообще обо мне. Для тебя я никогда больше не намокну! Никогда в этой жизни!
Даже у шлюх есть гордость.
— Да что ты такое говоришь? — Снова притянул её к себе. — Я же прекрасно помню…
Чем с тобой жестче обращаешься, тем влажней твои трусики. — Его пальцы опустились
на её ягодицы, затем указательный дотронулся до промежности. Она судорожно вздохнула
и сильно сомкнула ноги.
— Отпусти меня… — Руки сделали неуверенную попытку оттолкнуть его, но этот черт
знал, что делал.
Макс стянул с бедер полотенце и прижался к ней тесней. Его стоящий член уперся ей
прямо между ног.
— Сволочь! Ненавижу тебя, — крикнула она и, собрав все силы, толкнула Макса в грудь.
Взгляд, против воли, сместился вниз, на его достоинство.
— Нравится? — Взял член в руку, совершая характерные движения вверх-вниз.
Она не отрывала взгляд от его руки, завороженно наблюдая за процессом его мастурбации.
— Да, нравится. — Подняла глаза к его лицу. — Но от вида Лешиного члена я схожу с ума, теку, как сука. Один его вид может превратить меня в похотливую самку. Ты — так, середнячок.
Лицо Макса ожесточилось, словно сбросило маску.
— Самая настоящая сука. Помнится мне, ты не успевала отжимать трусики, когда я всего
лишь целовал тебя. Ну да, возможно, со стариком трахаться лучше. Не знаю.
Не успел он закончить, как его голова мотнулась в сторону, припечатанная её ладонью.
Ирина горела от взрывоопасной смеси злости и возбуждения. Она вновь занесла руку, но
он остановил её, сжимая запястье.
— Не смей говорить ничего о Лёше, подонок, — зашипела, словно змея, ему в лицо. —Или я убью тебя.
— Убьёшь, обязательно, — сказал он, сжимая запястье сильнее. — Перед этим я трахну
тебя, снова оставлю на твоем теле замечательные шрамы. А потом ты убьёшь меня, обязательно убьёшь. Кончишь подо мной и убьёшь, — шептал он, касаясь губами её щеки.
Ирина зажмурилась и пнула его между ног. Макс резко отпустил её и согнулся пополам, задыхаясь от боли, сжимая свое достоинство.
— Тварь!
— Именно так. Заткнись и слушай меня. Держи яички крепче, а то у меня что-то нога
чешется, может ещё раз случайно подняться, — криво усмехнулась девушка. — Какого
чёрта ты зовешь меня и устраиваешь это шоу? Считаешь себя мачо, да? — рассмеялась. —Ты гребаный больной наркоман! И прекрасно это знаешь.
Макс встал, забывая о боли. Молча развернулся и ушёл в ванную. Вышел, одетый в
спортивные штаны и футболку.
— Одетым безопасней, да? Решил спрятать своего, всем надоевшего, малыша? —продолжала издеваться Ирина.
— Хватит, — оборвал её Макс. — Заткнись. Просто закрой свой рот.
— Что, не нравится? А мне плевать. Ты же тоже делаешь только то, что нравится тебе. Ты
не думаешь о других людях никогда. Только о себе, о своих желаниях. Всегда всеми
пользуешься!
— Это нравилось нам обоим, нет? Ну же, скажи, что я вру. Что всё было обманом.
Макс стоял напротив неё, суровый, с непроницаемым лицом. Она отвечала ему тем же, не
двигаясь и прожигая взглядом, полным ненависти. Он должен подавить её. Показать ей её