дал понять, что подписание договора возможно только после моей женитьбы. Ты ему
нравишься, я с тобой не ошибся. Свадьбу сыграем зимой, раздражают слякоть и грязь.
— Что, если я откажусь?
— Да ничего особенного. Просто все узнают правду о тебе и твоей подружке.
— Нет…
— Да. Ты сама подписала контракт, что согласна на такие отношения. Бизнес превыше
всего. Мы изначально договорились, что я тебя обеспечиваю, даю тебе все, что нужно для
комфортной жизни, а ты — через какое-то время, в случае необходимости, становишься
моей женой.
— Ты ничего не говорил про компромат!
— А зачем мне о нем говорить? Мелким шрифтом внизу, на пятой станице.
— Урод…
— Можно и так.
— Ты блефуешь. У тебя ничего на меня нет.
— О, нет. У меня много чего есть. Успел сохранить, перед тем, как вся информация
сгорела в пожаре в «Шкатулке». Это Леша подстроил, да? Чтобы свою шлюху защитить.
— Заткнись. Ты же и Лешу подставишь тоже.
— Плевать на него. Спасибо, что познакомил с тобой, и пусть идет лесом.
Марина сжала кулаки от злости.
— Подонок!
— Окей. Можешь пока выбирать платье и все, что невесте надо, — усмехнулся Вадим. —Я на работу, киска.
Он ушел, а Марина зарычала от злости и досады. Сумка врезалась в стену, волосы готовы
были воспламениться. Урод, подонок, сволочь! Она поднесла руку с кольцом близко к
лицу, и слезинка упала на сверкающий бриллиант.
— Все хорошо? — спросил Алексей, заглядывая в комнату к жене.
Ирина убавила звук на телевизоре и высморкалась.
— Да, нормально.
— Нормально? Поэтому платок уже можно выжимать?
— Это все сериал. Хулио, все-таки, ушел от Марианны, — всхлипнула она.
— Чего?
— Не слушай меня. Простуда сделала свое дело, я лежу лужицей на кровати и смотрю
мексиканские сериалы. Почему я раньше не видела этот канал?
— Может, это и к лучшему? — улыбнулся Леша.
— Наверное, — рассмеялась она. — Не подашь апельсинку? У меня аллергия высыпет, точно тебе говорю.
Леша взял апельсин побольше и начал его чистить.
— Да я сама…
— Я не могу своей больной жене апельсин почистить?
— Можешь, — Ирина смущенно покраснела.
— Тогда я тебе еще парочку почищу, — подмигнул ей.
— Спасибо.
— Тебе больше ничего не надо? Если что, звони мне или Ангелине. Лекарства, еда? Что-то
еще?
— «Колдрекса» хватит. Есть кое-что, но ты не сможешь это для меня сделать… Маринку
хочу увидеть, но она не выходит на связь. Или отделывается от меня парой дурацких слов.
Чем я могла ее обидеть?
— Даже не знаю, дорогая. Подожди, может, занята. Уверен, все хорошо.
— Эх, ладно.
— И еще… — Леша замялся.
— Что?
— Мне нужно твое решение по тендеру, до конца месяца. То есть, уже через несколько
дней.
— Почему такая спешка?
Он опять замялся. Чувствовал себя мальчишкой.
— Ле-еш, что происходит?
— Анна пригласила меня в Париж, в гости.
— Классно. И дальше что?
— Я согласился, — твердо сказал он и посмотрел ей в глаза.
Ирина лишь усмехнулась и кивнула головой. Вот он, конец, которого она так долго и с
замиранием сердца ждала.
— Езжай, что я еще могу сказать. Ты же никогда не видел Париж.
— Ира, дело не в этом…
— Я знаю, в чем дело, Леш. Можешь не озвучивать. — Она отвернулась обратно к
телевизору, не показывая расстройства ни единым движением лицевых мышц.
— Не обижайся, Ир…
— Не обижаюсь. Я тебя поняла, абсолютно точно. Ты уезжаешь в гости, поэтому не
сможешь позже разобраться с документами. Гости — это хорошо, а гости из Парижа —еще лучше. А гости в лице красивых французских женщин…
— Ира!
— Да, да, ты ждешь решения по тендеру. Будет. Удачи на работе.
— Повернись ко мне.
— Не могу, — упорно твердила она, не имея желания смотреть на него. — Хулио, там, сейчас что-то важное сделает…
— Хулио, так, Хулио. До свидания, Ира.
Алексей, вздохнув, ушел. А Ирина продолжила бездумно пялиться на экран. Схватила
пульт и выключила телевизор. К черту Хулио, со своими страстями бы справиться. Она
отделила дольку апельсина и, поднеся ее ко рту, остановилась. Жизнь была похожа на этот
апельсин. Ее тоже можно поделить на дольки-отрезки. И сейчас одна долька почти отпала, и имя ей — Леша. Девушка задумалась о том, что же она испытывала в связи с этим. Она
была безмерно благодарна этому прекрасному мужчине за все, готова была отдать ему