— Посмотри на это, — сказала я, заметив при этом удивленное выражение на его лице. — Что не так? — Я перевела взгляд на его пальцы, осторожно схватившие меня за лодыжку, и обратно на его глаза. Его удивленные глаза. Что за черт?
— Ничего. Что ты хочешь?
Я расслабила позвоночник, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку. Это было серьезно. На этот раз никаких игр. Тем не менее, я улыбнулась.
— Слишком интимно для тебя?
— Нет, заткнись. Что ты хочешь?
И снова мой позвоночник выпрямился, и я вновь осознала серьезность своей находки.
— Эту девушку приняли в ту же больницу три дня спустя после меня. Я вспомнила, что одна из медсестер говорила мне о девушке, за которой никто не пришел. Ее отправили в лечебно-реабилитационный центр или что-то в таком роде. Я была зла, слишком зла на нее за то, что она дала тебе забрать меня, и не придала этому значения.
Пэкстон проигнорировал мой последний комментарий и просмотрел статью.
— Сорокалетняя бездомная женщина?
— Что, если ей не было сорока? Помнишь, как я описывала Иззи Нику? Она сильно пострадала. Что, если они не знали? Мы можем хотя бы проверить?
Пэкстон смотрел на меня, думая о том, что я хотела до него донести. Поворачивая стул, не спуская меня с колен, он открыл папку на своем ноутбуке одним пальцем. Я смотрела, как он открывал больничные записи, пролистывая инструкции, с которыми меня выписывали. Его палец скользил по странице, пока обе наши пары глаз сканировали слова.
— Это была та милая медсестра, что тебе так нравилась?
— Да, что ты делаешь? — наконец спросила я, гадая, как с этим были связаны мои больничные записи.
— Я позвоню ей.
— Джули Шел?
Его рука мертвым грузом опустилась на клавиатуру, а глаза метнулись ко мне.
— Ты помнишь ее имя и все равно даешь мне искать его на протяжении десяти минут?
— Ты не спрашивал, — огрызнулась я.
Его голова склонилась на бок, и он зарычал, как медведь гризли, мрачным рыком где-то в глубине горла.
— Что? Ты не спрашивал.
Пэкстон разблокировал свой телефон и набрал номер больницы. Я была удивлена увидеть этот номер в его контактах. Не видела, чтобы он звонил туда и узнавал о моем самочувствии.
— Пятый этаж, пожалуйста, — сказал он в телефон, сощурив глаза на меня.
Мое сердце затрепетало от адреналина, когда я поняла, что сейчас произойдет. По какой-то причине я знала, что это была она. Чувствовала, называйте это близнецовой связью, но это так. Где-то в глубине. Внезапно мне понадобилось выпить воды, так как в горле пересохло, и я подумала о вероятностях.
— Отделение интенсивной терапии на линии, это Джули.
Я передвинула телефон Пэкстона ближе к моему уху, и прислушалась к каждому слову. Он раздражительно посмотрел на меня, но не остановил.
— Здравствуйте, как раз Вы мне и нужны. Я не уверен, помните ли Вы меня. Это Пэкстон Пирс. Моя жена была у вас весной.
— Конечно, я помню вас. Как Габриэлла?
— Она в порядке, но она узнала несколько вещей, на которые пытается найти ответы.
— Ох, я надеялась, что вы скажете, что к ней вернулась память.
— Пока нет, но мы уверены, что ее сестра была с ней во время аварии. После происшествия она пропала. Габриэлла нашла статью, где сказано о женщине, поступившей через три дня после нее. Она сказала, что вы говорили ей о девушке, которую отправили в реабилитационный центр, потому что не нашлись ее родственники. Мы уверены, что она очень сильно пострадала, возможно до неузнаваемости.
Мое сердце остановилось, когда настала пауза.
— Хотелось бы мне сообщить вам хорошие новости. Ту даму сбил автобус, это темнокожая женщина потеряла память. Мне жаль.
Мое тело расслабилось на коленях у Пэкстона, пока он благодарил ее и прощался. Вот вам и близнецовая интуиция.
— Мне жаль, Габриэлла, — сказал Пэкстон, обнимая меня — милая попытка улучшить мое самочувствие.
— Все хорошо. Я продолжу искать, — ответила я грустно.
— Думаю, у меня есть кое-что, что заставит тебя почувствовать себя лучше.
— Я не доверяю тебе.
Хоть это не должно было быть смешно, Пэкстон засмеялся.
— Кое-кто из госдепартамента приедет сюда через три дня, чтобы осмотреть дом.
Я нахмурилась и отстранилась немного.
— Госдепартамента? Зачем им осматривать наш дом?
— Они хотят удостовериться, что мы можем позаботиться о Вандере. Ну, знаешь, убедиться, что мы сможем его обеспечить и прочее.
Я встала от этих слов, чувствуя, будто из моих легких выбили весь воздух.