Представьте себе такое: ваш рост полтора метра, а коридор в жилье должен иметь свыше ста метров. И этот коридор надо самому прорыть без каких-нибудь лопат, совков, скребков…
Немало шмелих останавливают свой выбор на гнилых пнях. Помните, в рассказе «Приточная трава» К. Паустовский писал: «Трухлявые эти пни разваливались от легкого толчка ногой. Тогда взлетала темным облаком коричневая, как размолотый кофе, пыль, и в открывшихся внутри пня запутанных и таинственных ходах, проточенных короедами, начинали суетиться крылатые муравьи, жужелицы и плоские черные жуки в красных погонах, похожие на военных музыкантов. Недаром этих жуков звали «солдатиками». Потом из поры под пнем вылезал заспанный — черный с золотом — шмель и, гудя, как самолет, взлетал…»
Многие шмелихи устраиваются просто в щелке между камней, на чем-то прельстившем их участочке земли, где нет готовых, покинутых птицами или грызунами гнезд и где сами насекомые сооружают убежище, действуя всеми шестью ножками и сильными челюстями. Другие устраиваются под старыми листьями, между корневых лап, выстилая отборными моховыми прядями, травинками, пластинками мягкого сена полости, пригодные для будущей общины. Некоторые прячутся в тихом уголке заброшенного сарая, на чердаке, пробираются в глубь соломенной или камышовой стрехи. Одни предпочитают открытые места — лужайки, поляны, другие ныряют в тень деревьев.
…Списки мест, где коллекционерам попадались гнезда разных шмелей, слишком длинны; ограничимся некоторыми примерами.
Шмель вариабилис — «изменчивый» — изменчив не только внешне, по наряду, но и по местожительству. Он может поселяться хоть в кочках сухой травы, хоть под деревом, хоть на склоне балки, в кучке конского навоза, под камнем…
Гнезда малого каменного шмеля находили между жердей ограды палисадника, в дерновой обкладке клумб, на огороде, в закрытой мхом ямке, в посеве клевера, среди сухих мелких листьев…
Гнезда Бомбус эквестрис обнаруживались в куче мусора, между двумя гнездами ос в дупле старой ивы, среди слежавшихся древесных опилок…
Не всякий шмель сносит близость человека, но некоторые вполне мирятся с таким соседством. Большой каменный — Бомбус лапидариус — чаще проникает в землю, но может обосноваться и над дверью сарая, и под порогом, и возле входа в погреб, а случалось, и под цветочным горшком.
Описаны гнезда желтого мохового шмеля, поселившегося на высоте 3–4 метров над землей, рядом с гнездом ласточек. Моховой шмель, оказалось, может обосноваться и в скворечнике. Скворечник подвесили высоко на липе, и в первый год все считали, что он пустует. Но следующей весной сразу после прилета птицы начали осваивать приготовленное для них жилье. Из летка посыпались какие-то комки, обломки, мусор. То были старые коконы, сухие мертвые шмели. По ним-то и выяснилось, что прошлым летом скворечник не пустовал, а был занят шмелями.
Когда в одном из районов Северного Урала натуралисты провели перепись шмелиных поселений, примерно девять из десяти оказались на поверхности почвы и лишь одно из десяти — в земле на разной глубине; они были сооружены из различных растительных материалов, но нашлись и гнезда из шерсти, обрывков бумаги…
Описано гнездо, выросшее в кармане шубы, которая висела в сенях дома: уголок оконного стекла в сенях был отбит, и через это отверстие шмели и летали.
Описано гнездо в старом, выброшенном на задний двор матрасе, в истоптанном до дыр валенке за мусорной кучей…
Одно и вовсе необыкновенное поселение помог мне обнаружить соседский спаниель Тим. Он увязался как-то за нами на прогулку, а тут гроза. Мы еле успели добраться до сторожки, где жил лесник.
На крылечке дома в углу стояло великолепное чучело пойнтера. Тим заметил неподвижную собаку, насторожился, потом отступил и залаял.
Навстречу, распахнув дверь, прихрамывая и опираясь на палку, вышел хозяин. Тим совсем зашелся. Как мы ни утихомиривали его, он продолжал облаивать пойнтера, крылечко, всех нас.
— А ведь Тим чует, что дело нечисто! — смекнул лесник. — Вы сами подойдите, может, услышите.
Но мы ничего не слышали, ни о чем не догадывались. Тогда хозяин легонько прикоснулся концом палки к спине чучела, и в ответ, перекрывая шум дождя, явственно послышался глухой гул.