Поворачивается к Кеше и внезапно осознает некую онтологическую неправильность. Будто бы прежняя целостная и объяснимая реальность утратила свои логику и завершенность.
Корделия:
— Я уже целый час чувствую себя пассажиром лайнера, у которого внезапно заглохли двигатели. С одной стороны, долгожданная тишина, а с другой — какое-то нехорошее предчувствие. Мартин, ты что с ним сделал?
Мартин:
— Ничего.
Корделия:
— А почему он молчит?
Ответить Мартин не успевает. В него летит упаковка пельменей.
Катрин:
— Кешенька, золотце, что они с тобой сделали?
Мартин небрежно ловит летящую пачку, кладет ее на стол, подходит к Кеше и разворачивает его лицом к зрителям.
Кеша обеими руками держит литровую бутылку кока-колы, на горлышко которой надета детская соска. С блаженным причмокиванием Кеша поглощает содержимое бутылки. Глаза от удовольствия сведены к переносице.
Немая сцена.
Корделия первая обретает голос.
Корделия:
— Мартин, как тебе это удалось? Он молчит!
Мартин:
— Прямое подключение к центру удовольствия в nucleus accumbens или в вентральном стриатуме.
Катрин издает вопль отчаяния.
Камилла (икнув от неожиданности):
— Это он с кем сейчас разговаривал?
Корделия:
— Переведи. Мы в университетах не обучались, в квартирах по 15 комнат с ванными не жили.
Мартин уже извлек первую партию горячих бутербродов и принимается за приготовление второй.
Мартин:
— В 1954 году учеными Джеймсом Олдсом и Питером Милнером был проведен эксперимент. В мозг крыс был вживлен электрод для стимуляции определенных участков головного мозга. Предполагалось, что крыса будет испытывать дискомфорт. Но вышло наоборот. Электрод был внедрен в участок лимбической системы, отвечающей за выброс дофамина. При нажатии на рычаг крыса… испытывала удовольствие.
Катрин (в негодовании):
— Ты что же, изверг, ему мозг просверлил?
Мартин:
— Да ничего я ему не сверлил. У него и без сверления электрод имеется. Даже два.
В это время, при очередном сосательном движении, Кеша втягивает не напиток, а воздух, так как бутылка уже пуста. Он производит еще одну попытку, потом еще одну. Делает несчастную обиженную мордочку. Морщится и готовится громко и требовательно реветь. Мартин подходит и пытается отобрать бутылку. Но Кеша держит ее мертвой хваткой. Наконец Мартин отколупывает его пальцы и выдергивает соску изо рта.
Кеша:
— А-а, дай! Хочу!
Делает руками хватательные движения.
Кеша:
— Дай! Дай! Дай!
Мартин ловко надевает соску на полную бутылку с кока-колой и вручает Кеше.
Мартин:
— Пей уже, книгострадалец.
Кеша тут же присасывается и блаженно затихает.
Корделия:
— Ахренеть! А у него там… ничего не слипнется?
Мартин окидывает «собрата» оценивающим взглядом.
Мартин:
— Не слипнется. У него там антипригарное покрытие.
Катрин:
— У него же диатез будет!
Мартин:
— У киборгов не бывает диатеза.
Камилла (завороженно глядя на Кешу):
— Как же эротично он это делает! Я прямо… простимулировалась.
Катрин:
— Ах ты! Сучка ты крашенная!
Камилла:
— Почему это крашенная? Это мой натуральный цвет.
Катрин срывается с места и пытается вцепиться Камилле в ее натуральный цвет. Вернее, в его остатки.
Корделия:
— Сидеть! Место!
Катрин замирает.
Корделия:
— Да что ж вы за люди такие? Да вас же как в цирке на тумбах держать надо! А ну быстро вернулась на табурет.
Катрин неохотно возвращается. Мартин приносит ей новую упаковку пельменей.
Корделия:
— Мама, я для чего этот разговор про возраст затеяла?
Катрин (всхлипывая):
— Чтобы… чтобы сделать мне больно. Потому что тебе нравится делать мне больно. Потому что вам всем нравится делать мне больно. Вы жестокие, бессердечные люди!
Корделия:
— Я завела с тобой этот разговор про возраст, чтобы ты осознала себя взрослым человеком, чтобы вспомнила, что тебе не семнадцать лет.
Катрин:
— Как это не семнадцать? А сколько?
Камилла (ехидно):
— Может, спросим у доктора Альцгеймера?
Корделия:
— Даже в попугаях уже прилично. А ты ведешь себя как… как…
Катрин:
— Ну говори, добей меня!
Корделия:
— Как… как… инфузория-туфелька. Вот какой пример ты подаешь Кеше? Чему ты его учишь? (Поворачивается к предмету обсуждения) Мартин, да отними ты у него эту бутылку!
Мартин:
— Не могу. Он током бьется.
Корделия:
— Чем бьется?
Мартин:
— Током. У него внутри есть дополнительный аккумулятор.
Камилла (низким, хриплым голосом):
— Ну да, есть. Это дополнительная опция. Для стимуляции эрогенных зон. Очень, знаете ли, вдохновляет.
Корделия:
— А встроенного ракетно-зенитного комплекса у него нет?
Камилла (томно-мечтательно):
— Ракетно-зенитного комплекса нет, а вот плазмомет есть. И еще какой!
Такого посягательства и поругательства Катрин вынести уже не в силах. Она срывается с места и все-таки вцепляется Камилле в волосы. Корделия закрывает лицо руками.
Звонит видеофон. Корделия машинально включает громкую связь. Раздается голос ее заместителя. Слышатся панические нотки.
Заместитель:
— Алло, Хьюстон, у нас проблемы.
Корделия:
— Какие?
Заместитель:
— Нам нечего ставить в эфир. Все актеры на карантине.
Корделия в прострации наблюдает за мутузящими друг друга Катрин и Камиллой. Мартин, все такой же невозмутимый, ставит перед хозяйкой кружку с дымящимся кофе и тарелку с горячим одуряюще пахнущим бутербродом. Корделия вдыхает аромат и оживает. В глазах вспыхивает безудержная жажда наживы.
Корделия (заместителю):
— Будет вам шоу. Палата номер 6 в «Дурдоме-2».
Сцена вторая
Несколько часов спустя.
Все сидят за столом. И даже Кеша с бутылкой.
Корделия:
— Прежде всего нам необходимо определиться с сюжетом. Что-нибудь узнаваемое и простое.
Мартин:
— Троянская война.
Корделия:
— Это по твоему простое? Это же массовка, стенобитные орудия. Троянский конь, наконец. Вот кто будет конем?
Мартин:
— Зато узнаваемое, с боевыми действиями.
Корделия (растерянно):
— А причина? Там же Елена Прекрасная была.
Мартин:
— Так у нас есть.
Указывает на Кешу.
Мартин:
— Яблоко раздора. Камень преткновения. Казус белли. Спорная территория.
Корделия:
— Он же ХУ-модификации. Тогда уж Елен… Прекрасный.
Мартин:
— Игрек не долго и ампутировать.
Кеша внезапно перестает совершать сосательно-глотательные действия.
Кеша:
— Не согласный я.
Корделия:
— Смотри-ка, оно разговаривает. И с кем это вы не согласны? С Игреком или с Иксом?
Кеша:
— С обоими! И вообще, игрек в таком деле не помеха. У меня талант от природы. Я кого хочешь сыграю. «Общая мировая душа — это я… я… Во мне душа и Александра Великого, и Цезаря, и Шекспира, и Наполеона, и последней пиявки. Во мне сознания людей слились с инстинктами животных, и я помню все, все, все, и каждую жизнь в себе самой я переживаю вновь…»
Корделия:
— Дайте мне ружье. Я пристрелю эту Чайку.
Камилла:
— Что ж это получается? Если он Елен, то я… рогоносец Менелай?
Катрин:
— А мне идея очень даже нравится. (Смотрит на Мартина с благосклонностью) Даже у жестянок бывают светлые мысли.
Корделия (предостерегающе):
— Мама!
Катрин:
— А что я такого сказала? Всего лишь назвала вещи своими именами.
Корделия (грозно):
— Мама! Два предупреждения у тебя уже есть.
Катрин (струсив):
— Ладно, ладно. Беру свои слова обратно. Светлые мысли бывают даже у этих… как их… Ну вот же я щелкаю…
Кеша:
— Дексяр недоделанных?