– Во-первых, я ничего не демонстрирую, а спасаю свою шкуру. И вашу заодно. Это модели демонстрируют себя на подиуме, а мне всегда было чем заняться… совсем другим.
– И тем не менее у вас есть что показать, – возразил парень.
– Мне не нравятся такие комплименты! – Взгляд ее больших голубых глаз снова переместился на его лицо и снова задержался дольше, чем допускали правила приличия.
– Извините…
– Ничего. – Яна с большим усердием приступила к развязыванию веревок на руках мужчины.
– Как вас зовут? – спросил тот.
– Яна. Яна Карловна Цветкова.
– А я Артур Арнольдович Зарецкий. Конечно, можно просто Артур.
– Очень приятно. Вы не против, Артур, если я и вас помучаю плойкой? Я смогу эти веревки только пережечь, их не развязать.
– Все что угодно!
Яна еще раз внимательно посмотрела на парня.
– Ты русский?
– Чувствуется акцент? – догадался он. – Я с рождения живу в Норвегии, хотя корни у меня русские.
– Теперь понятно. А то я все думала, почему ты так невнятно говоришь. Потом поняла, что это – акцент. У моего бывшего жениха тоже так было… Он чех, – сказала Яна, и ей немного взгрустнулось.
– Ты чего? – тут же уловил смену ее настроения парень.
– Ничего.
– Вспомнила о женихе? – догадался Артур.
– А ты работаешь психологом?
– Нет.
– А почему спрашиваешь, как психолог?
– Интересно…
– Интересно, что нас чуть не убил какой-то психопат?
– Интересно, что ты смогла нас спасти…
– Спасибо не мне, а моему застарелому вывиху кисти. Иначе ни за что не сняла бы веревки.
– А еще спасибо твоему дню рождения. Иначе у тебя не оказалось бы с собой этого приспособления… плойки, – заметил Артур.
– Да, спасибо друзьям, что они о нем вспомнили и устроили в мою честь праздник, – согласилась Яна. И тут ее мозг пронзила мысль о просьбе Алексея Гусева. – Вот ведь черт!
Ее восклицание совпало с освобождением рук Артура, и тот, удивившись, спросил:
– Что случилось?
– Я же совсем забыла! Я профукала одно важное дело! – Глаза госпожи Цветковой стали еще больше.
– Ничего более важного, чем спасение жизни, быть не может, – тихо обронил Артур, растирая руки и приступая к разматыванию веревок на ногах.
– У меня было важное и щекотливое дело, – ответила Яна.
– Все равно. Сейчас вызовем милицию…
– Нет! – закричала Цветкова не своим голосом.
Артур изумленно уставился на нее.
– Но мы должны сдать маньяка правоохранительным органам.
– А нельзя оставить его здесь? – спросила Яна, сама понимая, что говорит полную чепуху.
– Чтобы негодяй очнулся и убил еще кого-нибудь? – темные глаза парня потемнели еще больше.
– Может, мужчина пошутил? – робко предположила Цветкова.
– Он убил мою сестру, – сказал Артур, развязав наконец ноги.
Яна отшатнулась.
– Извини…
– Ничего. Ты же не знала. Я прилетел сюда из Норвегии, чтобы помочь в меру сил поймать этого гада. И вот он здесь, а мы не сообщим в милицию?! Чего ради?
Яна осмотрелась, намотала свою длинную белую прядь на палец и заговорила задумчиво:
– Ну, мы, конечно, сообщим… Еще как сообщим! То есть я уйду – чего мне тут делать? – а ты сообщишь… Можно тебя попросить? Расскажи милиции, что ты здесь был один. Я не хочу светиться. Мне нельзя, я работаю в закрытом учреждении, и малейшее участие в милицейских разборках очень мне навредит… Я пойду, ладно? А если псих очнется и заявит, что нас тут, пленников, было двое, скажешь, что ему привиделось…
Артур выслушал ее пламенную речь и улыбнулся.
– Яна, почему ты не хочешь встречаться с милиционерами? Ты можешь мне довериться… А вот тебя прикрыть я не смогу, потому что этот маньяк нападает на женщин, и только на женщин, о чем в милиции прекрасно знают.
– А может, он поменял ориентацию? Ты же весьма симпатичный… – Цветкова осеклась под строгим взглядом товарища по несчастью.
– Видишь ли, милиция следила за ним, так что…
– Как следила?! И сейчас будет здесь?! – Яна побледнела почти как Артур, хоть и не была ранена.
– Да что с тобой происходит? Ты – проститутка? – спросил тот, совершенно серьезно.
– Нет, конечно! Просто… – Она огляделась по сторонам и понизила голос: – Помнишь, я говорила о своем архиважном деле?
– Которое не выполнила? Помню.
– Я несла…
– Что? Наркотики?
– Как ты мог подумать такое про меня?! Я несла человеческие органы. И мне надо было их быстро донести до холодильника, а я попала в эту переделку! Что ты так смотришь на меня? Звучит страшно, но… Вот ведь нелепость!