— Ну? — Нахмурился завтоком.
— Ну вот, подойдите к нему. Пусть вам расскажет, как я сегодня им ум вправлял. И что он теперь по поводу Белки думает.
Завтоком нахмурился. Шмурыгнул большим своим носом.
— Ну смотри, Землицын. Если что тут, у меня на току, не так будет из-за тебя сегодня, и ноги твоей на току больше не будет с твоей Белкой. Пока не пересядешь на нормальную машину.
— А я на нормальной, — нахмурился я.
Завтоком вздохнул.
— Да ты ж пойми, — всплеснул он руками, — дело тут не в машине. А в людском к ней отношении.
— Людское отношение, — сказал я, глядя на завтоком внимательно, — что твой флюгер. Куда ветер подует туда и отношение. Надо будет — направлю его по нужной дорожке.
Хмуро поджав губы, завтоком выдохнул. Нахмурившись, пошел к конторке. Попути заглянул в машину к Казачку, который уже несколько дней работал на току. Перекинулся с ним парой слов, которых я, конечно, не слышал.
Однако, видя улыбчивое, смешливое лицо Казачка, который слышал мое сегодняшние «выступление», завтоком нахмурился. Задумчиво обратил ко мне взгляд. А потом снова зашагал до конторки.
Работа сегодня была, как обычно. Я вывозил остаток залежалого пшеничного сора. В старом амбаре были закрома, в которых пшеница слежалась. Ее, сырую и вычищали. С нового закрома везли другую.
Остатками прошлогоднего урожая ячменя и пшеницы проверяли зав. В этом году поставили на него новую систему просушки зерна и хотели убедиться, как она, эта система работает. Нагружали перед уборкой.
Машины гоняли туда-сюда с нового амбара на зав. Ссыпали в яму зерно. Прогнанное через зав, оно очищалось, подсушивалось и попадало в бункер. Под бункером уже дежурил газон, в который и ссыпали зерно.
После, машина отправлялась на мельницу. Остатки зерна использовали под крупу, на корм колхозной птице.
Мне же поручили свозить залежалый сор, но не на озеро, как в прошлый раз, а на свиноферму.
До обеда успел я сделать два рейса. И когда на третий, вернулся на мехток, увидел забавную картину.
У зава стояли в рядок трактора. Синешкурые белорусы задрали к небу свои ковши, словно грея их под кубанским солнышком.
Молодые трактористы расхлябанные, с лихим видом, стояли у зава, покуривая сигаретки. Было их трое.
У неудобной эстакады, что вела к завальной яме тока, корячился газон. В его кабине весь вспотевший, красный как рак, трудился Казачок. Он заглядывал назад, выбирался из кабины, чтобы посмотреть, что ж позади него твориться. Куда ведет он задом машину. Стараясь заехать на эстакаду, он то и дело не попадал ровно и гонял машину взад-вперед.
Подъехав к ним, я выбрался из машины. Подбежал к Казачку. От нервов, газовал парень так, что уши закладывало. Машина под его управлением в очередной раз дернулась и пошла назад. Заехала на эстакаду неровно и соскользнула задним колесом.
Грохот раздался на весь ток. Газон скакнул и колесами упал мимо путей эстакады. Да так сильно, что задний борт у него раскрылся и зерно посыпалось мимо ямы. Трактористы при этом грянули дружным по-бабьи звонким смехом.
Перепуганный Казачок выскочил из машины. Грубо ругаясь побежал смотреть в чем дело.
— Чего тут у тебя? — Подбежал я к парню аккурат к этому времени.
— Да вот, понимаешь, — хватаясь за голову и кривя от обиды лицо, нервничал Казачок, — наказали учиться на зав задом заезжать. А я не могу! Не выходит у меня и все!
— Ты чего там делаешь! Дуреха! — Сверху с зава крикнул механик, — все зерно просыпал! Балда!
Трактористы заржали еще громче. Сжавшийся Казачок втянул голову в плечи.
— А ты че там сидишь, как курица в гнезде?! — Крикнул я механику, — ты бы помог парню! Указал, куда ехать! Так же, из кабины, не видно! Он же в первый раз! Видишь?!
— У меня тут, — нахмурился Механик, — своей работы погорлышко!
— Вкл, да Выкл нажимать, и я смогу! — Крикнул я, — давай местами поменяемся, ты за руль да на зав, а я на твое место, кнопки нажимать?! Ммм?!
Механик сплюнул. Но больше ничего не ответил.
Трактористы продолжали ржать. Один из них невысокий, но широкий в плечах беловолосый парень засунул руки в карманы вислых своих брюк и сказал:
— Опростоволосился, — ощерил он редкозубый рот, — пущай теперь заметает!
Казачок аж потемнел, так ему было стыдно.
— Да не вешай ты нос, — хлопнул я его по плечу, — давай за руль. Сейчас я тебе подскажу.
— А ты уже на нее заезжал? Знаешь как?
— Заезжал, — улыбнулся я.
— Это где ж? — Казачок нахмурился, — ты ж тоже недавно в колхозе, как и я.