Грин тяжело дышал, песня смолкла. Он выронил из рук залитую кровью кувалду. Слезы потекли по щекам. Его печалила не смерть Дейва, а собственная потеря. Песня ушла навсегда.
Достав из мешка ножницы для резки металла и ножовку, Грин принялся за работу. Содрал с черепа кожу, окончательно размозжил челюсти и зубы, чтобы исключить опознание. Ножницами отрезал пальцы на руках и ногах, чтобы потом сжечь: и никаких отпечатков.
Переоделся, достал из багажника мешки для мусора, расчлененное тело разложил в десяток мешков, каждый перевязал красным скотчем. Мешки бросил в багажник и медленно поехал к городу.
Мешки по одному забрасывал в мусорные контейнеры, установленные вдоль трассы. Один раз остановился у местного магазинчика, купил упаковку с шестью бутылками пива, и пачку сигарет. Мешок с тем, что осталось от головы Дейва, бросил в мусорный бак у "Дворца" Розмана, потом поставил автомобиль на привычное место неподалеку от служебного входа и открыл первую бутылку. Спина и руки приятно ныли от усталости.
На следующее утро Розман приехал на работу в половине одиннадцатого, поставил свой "чарджер"[36] рядом с автомобилем Грина.
— Мне надо уезжать. — Грин проследовал за Розманом к двери служебного хода. — Извините, что не смог предупредить заранее.
Розман, с покрасневшими от усталости глазами, едва понимал, что ему говорят.
— Я не спал всю ночь. — Он открыл стальную дверь. — Дейв не вернулся домой… такого никогда не было.
Грин переминался с ноги на ногу, мышцы еще побаливали.
— Может, где-нибудь трахается.
Розман мрачно глянул на Грина, достал бумажник, отсчитал шесть двадцаток.
— Это за неделю. — Мотнул головой в сторону двери: — Закрой за собой.
Грин сунул бумажки в карман, захлопнул дверь, слетел со ступенек. Усаживаясь за руль, он думал, что слышит, как плачет этот сукин сын. Взревев двигателем, "крайслер" рванул с автостоянки.
Теперь он называл себя Дейвом и работал с пяти вечера и до закрытия в маленьком клубе для бизнесменов, "Пиво и грудинка". На этот раз ему потребовалась лишь неделя, чтобы найти любимую песню, которая хорошо шла под белое вино и чеддер. Но счастье длилось недолго: он услышал, как гардеробщица громко поет его песню.
В нем вновь закипела злость, и он знал, что надо делать. В конце концов, он всегда мог найти другую работу.
Дон Д'Аммасса
Вдохновение
Лайза Стоун покинула сцену, когда еще эхом отдавались последние ноты заключительной песни, и позволила охранникам поспешно провести ее за кулисы и по отработанному маршруту — до бокового выхода, где ее ждала машина. Она неохотно согласилась на усиление мер безопасности, не желая признавать, что является вероятной мишенью свихнувшегося убийцы, но не сумела опровергнуть версию Теда Тройи о том, что какой-то психопат безмолвно преследует ее в течение всей ее карьеры. До сего дня страдали лишь близкие, но никак нельзя было угадать, что может произойти в будущем.
В любом случае защитить ее было невозможно, если бы она настаивала на продолжении турне. Рок-звезды, как и политики, актеры и прочие знаменитости, жертвуют безопасностью, а вместе с ней и личной жизнью, как только привлекают к себе внимание публики. Написав кучу интервью и статей, Тед сохранил очень мало сочувствия к богатым и знаменитым. Но Лайза Стоун была — другое дело.
Тед вышел из театра один и доехал на такси до отеля, где остановилась Лайза. Покурив на улице, он вошел и поднялся на лифте на ее этаж. Охранники кивнули, когда он вышел из лифта, и молча пропустили его, узнав и обменявшись ухмылками. Тед сделал вид, что не заметил.
— А вот и ты, Тед. Проходи. Я думала, ты потерялся.
— Движение большое.
Он закрыл за собой дверь и, обнаружив, что они не одни, постарался скрыть разочарование. В дальнем углу номера сидел Дин Кэмпбелл, ее бизнес-менеджер.
— Дин мною не очень доволен. Похоже, я снова проявила безответственность в денежных делах.
— Ты же мне платишь, чтобы я соблюдал твои финансовые интересы. Нехорошо стучать, когда я всего лишь пытаюсь отработать свое жалованье.
— А кто стучит?
Лайза приняла вид невинной девы, и Тед восхитился, как хорошо у нее это получается. Ей тридцать пять, но выглядит на двадцать, если слишком близко не подходить по крайней мере. А такую возможность имели очень немногие.
— Я очень ценю твое мнение, Дин, но это не значит, что я не могу сама решать или что мы всегда будем соглашаться.
Тед покачал головой, чувствуя себя неуютно, и, подойдя к бару принялся готовить себе коктейль.
— Может, хоть ты ее урезонишь, Тед. — Дин не раз пытался завербовать Теда себе в союзники, но пока безуспешно. — Она хочет работать в Чикаго бесплатно.
— Не бесплатно, — возразила Лайза. — Просто хочу, чтобы деньги пошли на благотворительность. Но я от них отказываюсь.
Кэмпбелл покачал головой.
— Твои финансовые перспективы на следующие несколько месяцев выглядят не блестяще. Даже с концертами твои заработки ниже некуда, и положение не изменится до выхода следующего альбома, а ты мне сама только что сказала, что на это уйдет не меньше полугода.
— Мне еще надо написать песни, — мягко сказала она.
— Тем более надо брать деньги, пока можешь.
Кэмпбелл облизнул губы и посмотрел на Теда в поисках поддержки.
— Лайза, твой чистый доход постоянно снижается, а последний отчет о гонорарах оказался гораздо хуже наших прогнозов. Ты представляешь, сколько денег ты отдала?
— Дин, я устала об этом спорить. — В голосе Лайзы внезапно послышалась стальная нотка, и Тед понял, что терпение у нее кончается. — У меня достаточно денег на безбедную жизнь, даже если я уйду прямо сейчас, чего я пока не собираюсь делать. Ты знаешь меня с тех пор, как я впервые записалась, а это достаточный срок, чтобы понимать мои мотивы. Так что давай оставим эту тему.
Какое-то мгновение казалось, что Кэмпбелл будет настаивать, но вместо этого он кивнул и быстро поднялся.
— Хорошо, босс. Как скажете. Слишком устал спорить. Желаю спокойной ночи. Увидимся завтра.
Прежде чем заговорить, Тед дождался, пока уйдет Кэмпбелл.
— Ты к нему слишком сурова. Он очень старается отстаивать твои интересы. И смысл в его словах есть.
Лайза упала на диван и откинула голову.
— Господи, Тед, и ты туда же? Ты лучше всех должен понимать, почему я отдаю деньги, почему я должна это делать.
— Я знаю, успех заставляет тебя испытывать чувство вины и ты в течение почти всей карьеры пытаешься искупить свои воображаемые грехи. Это не значит, что я согласен.
Она вздохнула.
— Налей мне чего-нибудь, ладно?
Он уже приготовил ей выпивку и теперь прошел через комнату и опустился на диван рядом с ней. Лайза медленно, с закрытыми глазами, потягивала неразбавленный бренди, дожидаясь, пока обжигающий алкоголь дойдет до желудка.
Красавицей ее трудно было назвать, да и в голосе ее тоже не было ничего особенного, ничего уникального. На самом деле ее первый альбом имел успех лишь благодаря хитовому синглу "Старая магия", а второй разошелся так хреново, что ее карьера могла закончиться, почти не начавшись.
Если бы не была убита ее младшая сестренка, Лайза скорее всего стала бы в итоге официанткой или парикмахершей.
Это звучало безжалостно, но тем не менее это было правдой. Лайза и Кэри были очень близки; их родители погибли в авиакатастрофе, и в основном сестру растила Лайза. Они почти не разлучались, даже когда Лайза была на гастролях.
Убийство было необычайно зверским: девочку буквально разорвали на части, а весь номер был забрызган кровью. Нападавший утащил тело, по крайней мере большую его часть, и оставшегося не хватило даже для нормального опознания.
Глубоко потрясенная Лайза на несколько месяцев удалилась от внешнего мира, появившись в конце концов с партитурой "Песни Кэри", одним из крутейших — по сей день — синглов в истории рока. Через два месяца после его выхода в свет Лайза подписала контракт еще на один альбом, но с условием, что вся ее доля доходов пойдет на разные благотворительные цели.
36
"Додж чарджер" — дорогой двухместный автомобиль, выпускавшийся отделением "Додж" компании "Крайслер" в 60—80-х годах.