Когда Морис познакомил мать со своим приятелем, молодым художником Андре Юттером, Сюзанна не побоялась разрушить свой буржуазный рай и ушла от банкира. С Андре Юттером она прожила все оставшиеся годы, их связало большое глубокое чувство, которое пережило множество испытаний и искушений. Характер у Сюзанны был абсолютно непредсказуемый, она могла скормить свои неудачные холсты козе, которая для этих целей проживала у нее в мастерской. Когда они с Морисом стали очень известны и богаты, она покупала всем соседским детям билеты в цирк и лакомства, помогала всем окрестным беднякам, чем могла, всегда помня о своем голодном детстве. С Юттером они официально поженились в 1914 году, когда Андре уходил на войну, вернулся он в 1917 году после ранения. Вместе они обустроили свой дом на любимом Монмартре, где жили с Мадлен, матерью Сюзанны, и сыном Морисом Утрилло. Сюзанна с Морисом писали картины, Андре занимался выставками, изданиями, коллекционерами. На семейном портрете 1912 года Сюзанна изобразила всех своих близких, а себя – в центре как главную опору своей семьи.
История седьмая
О живописи, тюльпанах и… фьючерсах
Так что же связывает живопись и тюльпаны с фьючерсами (напомним, что это вид биржевых операций)? Как ни странно, это несколько картин голландского художника Яна ван Гойена, жившего в XVII веке. Первое, что приходит в голову: наверно, это были натюрморты с изображением пышных букетов тюльпанов? Но нет – ван Гойен был знаменитым и востребованным пейзажистом, он писал многочисленные виды нидерландских равнин с мельницами, морских побережий с лодками и городов с островерхими шпилями. Так при чем здесь тюльпаны? И где же тут фьючерсы?
Все дело было в неуемном характере мэтра ван Гойена, который был родом из города Лейдена, здесь родился, здесь стал художником, здесь и обзавелся семьей. Но маленький город стал тесен для энергичного и жизнелюбивого молодого человека, который мечтал не только о профессиональных достижениях, о всеголландской славе, но и о большом состоянии, которое позволит ему стать вельможей. Как бы то ни было, но в 1632 году он переезжает в почти столичную Гаагу, где обосновался двор принца Оранского, его будущего щедрого покровителя. Здесь было намного больше не только заказов на картины, но и других возможностей для быстрого обретения капитала. И предприимчивый живописец в перерывах между картинами занимается сделками по продаже и аренде недвижимости, устраивает аукционы по продаже картин. Но главное его финансовое предприятие было связано с… тюльпанами.
Дело в том, что в 30-х годах XVII века Голландия пережила первый в мире финансовый крах, который сопровождался, как и в наши дни, пирамидами, спекуляциями, аферами, и, как следствие, банкротствами и разорениями. Этот громкий скандал вошел в историю как «тюльпанная лихорадка», потому что предметом спекуляций и причиной разорений стали обычные (для нас) тюльпаны. А в те времена первые тюльпаны попали в Европу с Востока, их луковицы были еще редкостью, а разнообразие форм, окрасок и сортов сделали этот цветок обязательным украшением каждого респектабельного голландского дома. Моду на тюльпаны во многом создали или, во всяком случае, поддержали такие известные мастера цветочных натюрмортов, как Ян Брейгель Бархатный и его сын, тоже Ян. Но, прославляя своей волшебной кистью красоту и изысканность тюльпанов, особенно сорта Semper Augustus – Вечный Август, красный с белыми полосками, семейство Брейгелей никак не предполагало, что в 1636 году за проданные три луковицы этого сорта некий житель Амстердама выручит такую сумму, что сможет приобрести два особняка. Почему именно пестрые тюльпаны так взлетели в цене? Объясняется этот факт тем, что в XVII веке не знали, каким образом передается «полосатость», это было похоже на лотерею. Обычный тюльпан мог через несколько лет вдруг стать полосатым, и наоборот, только спустя триста лет была обнаружена вирусная природа изменения окраски цветов. А во времена тюльпанной лихорадки многие теряли состояния из-за этого вируса. За прошедшие века сорт Semper Augustus был утерян, так же как и главная отличительная черта большинства тюльпанов тех лет – острые кончики лепестков. У нынешних цветов они округлые. И только дивные брейгелевские букеты сохранили для нас причину тюльпаномании.
Ян ван Гойен
Вид Гааги. 1650
Через несколько лет Ян Брейгель Младший будет едко иронизировать над пагубными страстями голландцев в своих пронизанных сарказмом «Аллегориях тюльпаномании», где персонажи картин будут уподоблены суетливым приматам. А голландец Корнелис Пот создаст популярный лубочный сюжет, высмеивающий простаков-спекулянтов. Повозка с богиней цветов Флорой и ее праздными спутниками катится под уклон в пучины моря. За ней бредут ремесленники, забросившие орудия своего труда в погоне за легкими деньгами.