Хелен направилась было к себе, но, когда она проходила мимо комнаты брата, до слуха долетели знакомые голоса. Остановившись перед дверью, она немного поборолась с принципиальной мыслью «Подслушивать нехорошо». В результате, бой выиграло любопытство, и девушка прислушалась к разговору в комнате.
- …в душе моей оттенком глаз твоих. Ну как?
Этот голос, определённо принадлежал её брату. Но того, чьи слова она услышала в ответ на вопрос Ромео, Хелен никогда не ожидала увидеть в своём доме.
- Не очень. Слишком много соплей. И ты опять, говоришь, что она «станет ангелом твоей жизни». Бесит твоя одержимость «девушками-ангелами».
Этот грубый, женский голос Хелен не перепутала бы не с одним другим. Его обладательницей, определённо, была Эмма.
- Как ты груба, – Ромео явно оскорбился, – под «ангелом жизни» я подразумеваю, что Она – смысл моего существования, и что я мечтаю, чтобы эта девушка стала матерью моих детей.
- А если она не захочет быть матерью? Какой же ты шовинист хренов… Дурацкие у тебя стихи!
- Неправда.
- Правда, дебил. Ты хочешь поспорить?
- Но они же вызвали у тебя какие-то чувства! Я видел, как ты смотрела в окно!!
- Просто там сидела птица. Тупая птица в сто раз лучше твоих стихов.
- Ты всё одно... А если я тебя люблю?
- Я слышу от тебя это каждый день. Если ты до сих пор думаешь, что я верю этим патетичным фразочкам, то ты реально идиот.
- Ангел мой...
Пауза.
- Какая же ты дура…, – вырвалось вдруг, и Хелен приложила ладошку ко рту, чтобы не пискнуть от удивления.
– Дура?! Я?!! – голос звучал ошарашено, – Сам ты дура!!
- Я не дура, а дурак!!
- Да всё равно!
Шаги в комнате, злобное шипение Эммы, резкое:
- Какой же ты тупой! Ненавижу тебя!!
А потом тишина. Хелен испуганно округлила глаза, и, наконец, позволила себе заглянуть в замочную скважину. Зрелище, увиденное там, заставило её ошарашенно выдохнуть.
Они стояли посреди комнаты: её брат и Эмма. Ромео держал девушку за запястья, будто остановил её руки от удара в свою сторону, и уверенно и властно целовал губы Президента. Эмма, к удивлению Хелен, не подавалась вперёд, и не брала бразды правления в свои руки, как в своих описаниях «Поцелуя, который у меня когда-нибудь будет».
«- Я намного сильнее, чем они думают. Конечно, мне не нужны все эти сопли с поцелуями, но если бы такое случилось, я бы показала свои возможности…» – говорила она.
А сейчас Эмма повиновалась движениям Ромео, который подчинял её, заставляя робко отвечать на поцелуй. Будто вся её энергия и мощь вдруг исчезла, оставив от твёрдого деревянного карандаша один лишь тонкий, ломкий гриф.
Через какое-то время они оторвались друг от друга, тяжело дыша, не отрывая взгляда от глаз партнёра.
- Дебил, – часто вдыхая, прошептала Эмма и, вырвав руку, резко дала парню под дых. Тот, тут же согнулся, схватившись за живот, и тяжело выдохнул.
- Какой же…, – прошипел с усилием Ромео, – у тебя классный удар левой.
В комнате вновь повисло молчанием, и от последующего порыва и поцелуя, Хелен совсем смутилась. Что-то тихо прошептав самой себе, она быстро забрала из своей комнаты сумку, и поскорее направилась в прихожую.
Увиденная недавно картина вызывала у Хелен волну мурашек, а радость за брата и подругу весело прыгала возле сердца, заставляя его биться чаще.
Тот поцелуй, что она видела: что это было? Для неё подобные действия были лёгкими, короткими прикосновениями губ, как в сказках. Или как целовались мама с папой при ней: украдкой, быстро и коротко, будто клевали друг друга в рот. Но это было что-то другое: долгое, сильное и страстное.
«Интересно, это больно? А вдруг очень?
Не должна ничего делать… Но мне же не нравится положение вещей сейчас. Вот если бы можно было сделать так, чтобы, «раз», и мы оба были бы счастливы».
Предаваясь подобным мыслям, девушка прогуливалась вдоль тонких, уже неплохо накрытых снегом улиц. Решив сегодня сбежать от домашних дел и уроков и не мешать кое-кому «общаться», она с удовольствием предавалась своему любимому, однако летнему, занятию – долгим прогулкам. В тёплые дни Хелен могла уходить сразу после завтрака и возвращаться уже вечером, но не позднее, чем скажет бабушка. Кстати, об этом. После того недавнего случая, когда внучка не вернулась домой ночевать, старуха очень всполошилась и впоследствии ругала Хелен. Узнай она, что последняя ночевала у парня – точно бы посадила её под замок на год, а то и больше.
Мирный ход мыслей и умиротворённый шорох шагов по замёрзшему асфальту, нарушило громкое собачье дыхание, и мокрый нос ткнулся девушке куда-то в область колена. Вздрогнув, Хелен обернулась и увидела знакомую немецкую овчарку.
- Июлька! – радостно всплеснула руками девушка, и принялась гладить давнюю четвероногую подругу. Та, в свою очередь с удовольствием получала порцию ласки, весело зафыркав.
И вдруг Хелен заметила, как посветлела шерсть собаки, какими жёлтыми и сточившимися выглядели клыки и каким мутным казался взгляд чёрных глаз-пуговок. Несомненно, Июлька сильно постарела, ведь когда Хелен была ещё девочкой, она уже была почти взрослой овчаркой.
За собакой появился и её хозяин: Пик, с поводком в руке, остановился неподалёку.
- Привет, – мягко улыбнулась Хелен.
- Привет, – кивнул парень, – не против, если мы составим тебе компанию?
Через пару мгновений они уже вместе шли вдоль улиц, заботливо окружённые по обе стороны домами.
- Ты выглядела одинокой, – заметил Пик, укорачивая поводок Июльки. Она, как будто и, не постарев душой, рвалась под заборы: изучать ямы, копаться в земле.
- Это было так заметно? – вздохнула Хелен, теребя кончик белокурой косички.
Помолчав, она спросила:
- Как думаешь, стоит ли слушать чьих-то советов?
- Возможно, прислушиваться, но не следовать, – выдохнул в морозный воздух Пик, – чужое мнение может испортить тебе жизнь.
- Но ведь эти люди хотят мне помочь, – непонимающе выпалила Хелен.
- Ты слишком доверчива и наивна, – закатил глаза старшеклассник.
Однако он не успел сказать что-то ещё, вмиг замолчав. Девушка, строго смотря на друга, застегнула молнию его куртки.
- Не заболей, – заботливо улыбнулась она.
Пик отвёл взгляд в сторону Июльки.
Прервал их спокойный разговор, смачный пинок адресованный парню, и басовитый вскрик хозяина собаки. Злобно оскалившись, Пик развернулся к обидчику.
- Чё это вы тут делаете на холоде? Капитан потные яички, не боишься отморозить что-нибудь? Хотя как можно отморозить то, чего нет…
- Да я тебя…, – в глазах Пика заиграли огоньки яростного пламени. Внезапно тон его резко сменился на спокойный и холодный.
- Не твоё дело. Мы с Хелен гуляем, – и с этими словами, он приобнял девушку за талию.
И тут же, ему в голову прилетел снежок.
- Ну, погоди у меня, – прошипел, не выдержав Пик, схватил лежащую на земле горсть снега и запустил ею в Вару. Последовал звонкий девичий смех Хелен и оба парня уже стряхивали с себя снег: Вару со щеки и немного со стёкол очков, а Пик с плеча.
- Ах ты, Хел, разбойница, – ухмыльнулся Вару.
Следующие полчаса оказались наполнены полётом снежков, смехом и вскриками. Вару умудрился запихнуть Пику снег за шиворот, а тот, в свою очередь макнул противника головой в снег, как бы тот быстро не бегал. На ресницах и волосах Хелен затаился снег, не желающий таять, румянец приятно алел на щеках. Заметив давнего врага, Июлька по традиции погонялась за Вару пару кругов, пока не повалила на землю, упершись в парня лапами. Пик злобно смеялся над этой ситуацией, а потом поскользнулся на льду, упал и перестал смеяться.
Хелен была необычайно рада некому временному перемирию между её друзьями.
- Отличное печенье, – довольно оскалился Пик, стряхивая крошки с рукава. Вару злобно смотрел на него из под очков, с другого конца стола.
- Хел, есть ещё? – поинтересовался он у подруги, разливающей по чашкам на столе чай. Та кивнула: