- Только попробуйте выпить всё шампанское к моему возвращению, особенно вы, юная леди, – пригрозил дочери пальцем Вару, и быстро скрылся в доме.
Когда он открыл дверь, вся его уверенность и решительность вдруг испарились и он, ошарашенный, замер.
- Вару? – позвала Хелен, оставившая дочь на руках у бабушки.
Он не отзывался. Она выглянула из-за его плеча и в удивлении раскрыла рот.
За дверью стояла женщина с кудрявыми длинными волосами. Строгие круглые очки сидели на её носу. По цвету ярко изумрудных глаз Хелен вдруг всё поняла.
Женщина мялась на пороге, не зная что сказать.
- З-здравствуйте, – негромко поздоровалась Хелен.
- Здравствуйте, – кивнула ей женщина, смутившись, – Здравствуй, Вару.
Вару молчал, не находя слов. Наконец он с трудом волоча ноги, отошёл в сторону пропуская женщину вперёд.
- А Вы? – начала было она.
- Я Хелен, – улыбнулась девушка.
- Точно, – кивнула гостья, с тяжело скрываемым восхищением оглядывая Хелен с ног до головы. По её взгялду казалось, что она с трудом верила во всё происходящее.
- Агата, – коротко представилась гостья.
- Я принела п-подарок, – пробормотала она, протягивая большую коробку с куклой.
- Спасибо огромное, – улыбнулась Хелен.
- «Заботливая мамочка», – холодным тоном прочитал Вару на коробке.
Он было напрягся, но тут Хелен взяла руку мужа и тот, ощутив её ладонь, медленно расслабился.
- Мы на секунду отойдём, – с трудом проговорил он.
Когда они с женой отошли в соседнюю комнату, Вару сдавленным шёпот затараторил:
- Я чёрт возьми не понимаю, что она здесь делает!
- Прости, – пролепетала Хелен, – Это я её пригласила. Я случайно услышала о неё через знакомую, вот и решила...
Она выглядела огорчённой, от чего Вару не смог более ругаться на неё, а лишь обхватив голову руками, устало простонал.
- Я думала, возможно это к лучшему, – неуверенно добавила она.
- К лучшему?! Одного визита на День Рождение не достаточно, чтобы исправить изгаженные 26 лет жизни!
- Да, я знаю. Но она уже пришла, – примирительно заметила Хелен, – мы не можем её выгнать.
- Да? – недоверчиво поглядел исподлобья её муж.
Хелен захихикала.
- Просто попытайся поговорить с ней. Я знаю, как это тяжело. Но тебе нужно это сделать.
- Она меня ненавидит, – холодно заметил Вару.
- Тебя невозможно ненавидеть.
Она провела ладонью по его щеке, и он, наклонившись, мягко поцеловал её в губы.
Когда они вернулись, Хелен сразу заговорила:
- Знаете, будет замечательно если вы оба достанете из духовки торт. Там осталось только написать имя и всё.
Как только они оказались на кухне, Хелен покинула их, напоследок глянув на Вару. Оказавшись одни, оба молчали.
- Ну как дела? – начал Вару, и тон его излучал сплошное ехидство.
- Всё хорошо, спасибо, – тихо ответила женщина, – Вару, я хотела сказать...
- Что?
- Я... Очень рада видеть тебя.
Вару фыркнул. Всё происходящее казалось ему ужасной глупостью. Нехотя он открыл духовку и с необычайной ловкостью выудил оттуда торт.
- Держи, – протянул он кондитерский мешок собеседнице.
- Я? – неуверенно произнесла она.
- Это кондитерская, детка, – недовольно заметил Вару, взяв ещё один мешок с кремом.
- Как ты разговариваешь…, – пробормотала она, ёжась.
- Ну, уж извините. Если тебе не нравится…
- Нет, мне всё нравится, – проговорила женщина, опустив глаза.
Вару замялся, а затем начал выписывать на торте имя дочери.
- Ева? – переспросила Агата
- Да, Ева. Это моя дочь, представляешь? А ещё у меня есть жена и кондитерская, которую мы с ней вот уже три года содержим! Неожиданно, правда? И ещё я работаю стэндапером, но ты наверное не оценишь, это ведь не профессия даже!! А ещё неожиданно, что в моей жизни вдруг появляется мать, которая бросила меня в детстве с моим мудилой отцом, которая и знать обо мне ничего не знает!!
Он резко сдавил кондитерский мешок, и крем брызнул ему в глаз.
- Ай! – вскрикнул Вару.
Женщина схватила полотенце и быстро принялась убирать крем с его лица.
- Н-не трогай меня! – с трудом выговорил Вару, глядя в её покрывшееся морщинами, взволнованное лицо. Волнение, заботливое, которое он ни разу не видел в детстве.
Он выхватил из рук женщины полотенце, усыпанное ромашками и уставился в него. На застиранном полотенце оставался след от помады Хелен. Он отвернулся.
- Я знаю. И поверь мне безумно стыдно, за то что я отвратительная мать и вообще...
Её голос дрожал, и казалось, она вот-вот заплачет. Она казалась ему такой чужой и далёкой, однако надломленный плачущий голос ворошил что-то в его воспоминаниях, будил ребёнка в его душе.
Агата уткнулась в ладони, а Вару порывисто хотел было уйти, но случайно надовил рукой на поднос с тортом.
- Торт! – испуганно воскликнули они в один голос и ухватились за поднос.
Многоярусный кондитерский шедевр предательски зашатался из сторону в сторону.
- На меня наклоняй! А... Не-не, теперь на себя немного! – испуганно тараторил Вару, – придержи верхний ярус.
- Чем? У меня руки заняты! – отозвалась женщина, – я не человек паук!
- У человека паука две руки! Он против природы! Я хрен знаю, чем! Носом!
И они оба уткнулись носами в верхний ярус пирамиды из коржей. Торт наконец пришёл в равновесие и они отлепили от него свои лица.
- Теперь на носу не только очки, но ещё и крем, – с тёплой улыбкой заметила женщина.
- Чёрт, ну какая мать, такой и сын. Я бы развёл руками, да они заняты, – Отозвался Вару.
Через секунду они оба засмеялись.
Когда они вернулись в сад, веселье было в разгаре, но все обрадованно заговорили, как только Вару появился в дверях. Затем гости в смятении поглядели на вошедшую следом женщину.
- Это Агата, – спокойно произнёс он, – Моя… моя..
- Мама, – закончила за него Агата, и Вару будто подавился этим словом.
Но через секунду он, встретившись взглядом с Хелен, вновь обрёл беззаботность и игривую манеру разговора.
- Ну всё, женщина, я вас пустил поесть только потому что вы мне обещали заплатить, – весело сказал он и все рассмеялись.
- Вернёмся к начатому, – заметил Вару, – пожалуй все присутствующие знают, что я не склонен к сентиментальности. Особенно вы бабушка Роза, когда я не плакал над вашей завявшей георгиной.
- Изверг, – усмехнулась Роза Петровна.
- Но я бы хотел поблагодарить, что все мы смогли собраться здесь. Особенно человеку, подарившему мне счастье. Итак, поапладируем моей фее-крёстной.
С этими словами он указал на Психа. Тот покраснел до ушей, а вокруг него раздались аплодисменты.
- Держи, дарю, – Вару протянул ему длинную коробку.
Псих в волнении потёр крышку и наконец открыл. На бархате лежала ручка в виде волшебной палочки.
- Ва-а-ару-у-у!!
Восклицание разлетелось по саду, а за ним последовала волна смеха. Псих усмехаясь глядел на бывшего хулигана и устало качал головой.
- Так вот, – продолжил Вару, – Будучи скептиком, могу сказать, что жизнь состоит из множества отвратных вещей. Опасности подстерегают нас за каждым углом, желая сыграть с нами злую шутку. И я со спокойной совестью могу сказать, что запить или совершить что-нибудь противозаконное – лучшее решение проблем в нашем мире.
Пауза.
- Но так бы я сказал лет этак семь назад. Так уж кошмарно вышло, что оказывается, в мире есть чувства, которые живут среди нас. Они не слышаться и не видятся. Но они ощущаются. Я говорю о них: о нежности, сострадании, понимании, смехе и… и любви. Любовь и смех делают нас сильнее, и помогают преодолевать все препятствия в жизни. Они дают силы поступать с другими, так, – он поглядел на Хелен, – как хочешь, чтобы поступали с тобой. Ну так это, о чём же я? Я бы хотел, чтобы мы выпили за то, чтобы наши дети постарались поскорее понять эту простую вещь, умели доверять друг другу и...
Смеяться.