И он встал, показывая, что уже готов отпустить нас. Я осушила бокал, хотя вовсе не хотела спиртного. Мне хотелось спать. Но мы все не двигались с места, и тогда генерал Бо, со всем сожалением, на какое был способен, сказал:
— Сегодня я закладываю в саду.
Он произнес это так, словно ему вот-вот надо бежать на собрание объединенного комитета начальников штабов. Он подкатился ко мне на роликах своих новых кроссовок и уставился, широко открыв глаза.
О, Господи! Я аж подпрыгнула на месте. Закладывает в саду!
— Тебе пора. Тебе пора, — повторяла я Шульцу. Но тот не двигался с места. Сидя на довольно высоком и до абсурда непрочном бледно-зеленом кресле, он смотрел то на меня, то на генерала.
— Я думал, люди на пенсии отдыхают, — услужливо проговорил Шульц.
Я подергала его за руку:
— Ты не понимаешь, это действительно важное дело, он работает над…
— Вообще, — очень серьезным голосом прервал меня генерал и взглянул на часы, — над чем я сейчас работаю, это попытка убить одним ударом двух зайцев.
— Следователь Шульц, — взмолилась я. — Это приказ. Мы должны уйти. Немедленно. Прямо сейчас.
Шульц взглянул на меня как на сумасшедшую, ничего не сказал и не шелохнулся.
— Видите ли, — вежливо пояснил генерал, — область моей деятельности — техника терроризма.
Шульц помычал, словно генерал смотрел на его часы, а не на свои.
— Сколько времени? Сколько времени? — настойчиво вопрошала я.
— Боюсь, осталось меньше минуты, — насупился генерал и неожиданно повернулся к Шульцу: — Мне придется просить вас уйти.
Генерал вовсе не пытался привлечь внимание Шульца к своей персоне, было не до того. Но я достаточно хорошо знала следователя по убийствам, чтобы заметить, как он изящно выпрямляет позвоночник, как щурит глаза. «В другой раз», — мысленно молила я Шульца. — «Как-нибудь в другой раз». Мои глаза блуждали по зелено-розовой гостиной. Белые подушки дырявили ее цветочный пейзаж, как случайно брошенные кусочки зефира. Я пыталась сосредоточиться. Осталось меньше минуты… И куда мы должны идти?
— Вставай, — резко бросила я Шульцу, потянув его сразу за обе руки. — Вставай, тебе пора уходить. Нам обоим пора.
Наконец-то Шульц поднял себя с кресла. Я взглянула на генерала. Тот беспокойно поглядывал в окно, наморщив лоб, на этот раз — в смятении.
И тут весь дом сотряс взрыв.
— Дьявол! — крикнул генерал, чуть не отлетев в сторону.
Я потеряла равновесие и упала на колени. Шульц схватился за кресло. За окнами гостиной поднялись клубы пыли и дым. Уотерфордская ваза покачнулась и упала с каминной полки. Грохот стоял у меня в ушах.
— Какого черта? Что это было? — выкрикнул Шульц.
Я, как могла, выпрямилась, глядя на него снизу вверх:
— Я пыталась предупредить тебя! Но ты не стал слушать. Генерал заложил в саду! Техника терроризма…
ГЛАВА 6
— Та-а-ак… — протянул Шульц, оглядев столовую и пыль за окнами. Затем покачал головой и помог мне встать с пола. — Интересные вокруг тебя люди. Почти такие же нескучные, как твой бывший муж. Не хочешь рассказать мне о хозяевах дома чуть поподробнее?
Я потерла ушибленный локоть и что-то проворчала. Шульц пожал плечами и отвернулся.
Медленно проводив его до входной двери, я все еще не была готова отпустить ни его самого, ни теплое море душевного спокойствия, которое он дарил мне своим присутствием. Обращаясь к нему, я убеждала себя:
— Здесь со мной все будет в порядке.
— Сейчас в доме есть кто-нибудь? — вздохнул он. — Или все помчались убирать последствия взрыва?
Не успев ответить, я услышала, как на кухне зазвонил телефон. Я попросила Шульца подождать и отправилась выяснить, кто из соседей решил пожаловаться первым. Идеально справляясь с ролью жизнерадостного волонтера, Адель помогала с организацией церковной музыкальной конференции, что планировалась в Аспен-Мидоу в июле. Это звонил из Солт-Лейк-Сити органист и хормейстер Епископальной церкви. Гнусавым голосом он поинтересовался, когда возвращается Адель.
К моему большому удивлению, я сумела поставить его на ожидание и даже включить внутреннюю связь, чтобы найти генерала. Но его не было в доме, и я вернулась к хормейстеру.
— Не могу сказать, когда она вернется, — ответила я и неосмотрительно добавила: — Я не знала, что в Юте есть Епископальные церкви.
— Послушайте! — закричал хормейстер. — Мне надо знать, будет ли у нее пятьдесят копий «Хвалебных песен»!