— Дзинь! Ты не настолько глупа, как может показаться, — провозгласил мистер Бири. Оставшееся время до конца урока он читал лекцию о «сухом законе», о том, что трезвенники верили, будто запрет на употребление алкоголя волшебным образом решит все проблемы общества, избавит от бедности, насилия, преступности и так далее. И движение трезвости одержало победу — в удивительно короткие сроки, так как совпало с другими мощными движениями, большинство из которых не имело отношения к алкоголю. Алкоголь был всего лишь поводом.
Я знала о запрете на шоколад совсем немного, так как он был введен еще до моего рождения, но во всем этом было много похожего на «сухой закон». Папа всегда говорил мне, что в самом по себе шоколаде нет ничего дурного, он лишь попал в водоворот, включающий продукты питания, наркотики, вопросы здравоохранения и деньги. Наша страна выбрала шоколад, так как людям, облеченным властью, надо было что-то бросить, а без шоколада они вполне могли прожить. Папа когда-то сказал: «Каждое поколение крутит рулетку, Аня, и сектор, в котором окажется шарик, объявляют „добром“. Самое смешное, что никто не подозревает, что она вращается и каждый раз шарик оказывается в другом месте».
Я все еще думала о моем отце, когда осознала, что мистер Бири обращается ко мне по имени:
— Мисс Баланчина, не хотите ли вступить в спор о том, почему «сухой закон» был в конце концов отменен?
Я прищурила глаза:
— Почему вы спрашиваете именно меня?
Мне хотелось, чтобы он высказал это вслух.
— Только потому, что я не слышал, чтобы вы принимали участие в дискуссии, — соврал мистер Бири.
— Потому что людям нравилось пить свое виски, — глупо сказала я.
— Это правда, мисс Баланчина. Но есть еще кое-что помимо этого. Возможно, что-нибудь из личного опыта?
Я начинала ненавидеть этого человека.
— Потому что запрет чего бы то ни было ведет к появлению организованной преступности. Люди всегда найдут способ добыть то, что им надо, и всегда будут преступники, готовые им это предоставить.
Прозвенел звонок. Я была рада, что все закончилось.
— Мисс Баланчина, — позвал меня мистер Бири. — Задержитесь ненадолго. Меня беспокоит, что мы с вами не очень хорошо начали этот год.
Я могла бы притвориться, что не слышала его, но не стала этого делать:
— Я не могу. Я опоздаю на следующий урок, а вам известно, как относятся к рецидивистам.
— Я думаю, не позвать ли Вина погулять с нами в пятницу, — сказала Скарлет. Мы ехали домой из школы.
— О-о, Вин. Он мне нравится, — сказала Нетти.
— Это потому что у тебя отличный вкус, дорогая, — сказала Скарлет и поцеловала Нетти в щеку.
Я закатила глаза к потолку.
— Если он настолько тебе нравится, спроси его сама. Почему тебе обязательно нужна я? Я же буду вам только мешать.
— Анни, — заныла Скарлет, — не будь такой дурочкой. Если мы будем только вдвоем, я буду выглядеть в его глазах странной девушкой, которая сама его пригласила. А если рядом будешь ты, то обстановка будет более похожей на обычную и дружескую.
Скарлет повернулась к моей сестре:
— Нетти, ты согласна со мной, правда?
Нетти помолчала секунду, кинула на меня взгляд и кивнула:
— Ну, если все пойдет хорошо, вам двоим стоит подать сигнал Анни, что пора уходить.
— Да, что-то вроде вот этого. — И Скарлет подмигнула мне, как героиня мультфильма, скривив половину лица.
— Действительно незаметно, — сказала я. — Вин ни за что не догадается.
— Перестань, Анни! Я должна застолбить участок, опередив претенденток. Признай, что он просто создан для меня.
— На основании чего? Ты же его едва знаешь.
— На основании того, что… что… Нам обоим нравятся шляпы!
— И он очень симпатичный, — добавила Нетти.
— И он симпатичный, — сказала Скарлет. — Клянусь, Анни, я больше тебя ни о чем никогда не попрошу.
— Ладно, — ворчливо согласилась я.
Скарлет поцеловала меня:
— Я люблю тебя, Анни! Я подумала, может быть, мы зайдем в заведение, которое держит твой двоюродный дядя, Толстяк?
— Боюсь, это не самая лучшая идея, Скарлет.
— Почему?
— Неужели ты еще не слышала? Отец нашего Мистера Совершенство — новый глава полиции.
Глаза Скарлет расширились от изумления:
— Неужели?
Я кивнула.
— Тогда нам надо найти что-нибудь юридически нейтральное, — сказала Скарлет, — что здорово ограничивает выбор мест, где можно повеселиться.
Автобус остановился на Пятой авеню, и мы втроем прошли оставшиеся шесть кварталов до моего дома. Скарлет, как обычно, шла делать со мной уроки.