Выбрать главу

  - Прекрасно, - сказал Арчи, реагируя на последние новости от Оби.

  - Каждое утро Лайн зачитывает список, и каждое утро этот новичок, молча, сидит, не собираясь продавать этот проклятый шоколад.

  - Прекрасно.

  - Ты это сказал.

  - Продолжай, - сказал Арчи, игнорируя сарказм Оби.

  - Ладно, Я понимаю, что вся эта вшивая распродажа идет ко всем чертям. Никому не хочется во главу угла ставить шоколад, и в некоторых классах это превращается в своего рода фарс.

  Оби сидел на трибуне рядом с Арчи. На какое-то время он замолчал.   

  Оби был зол:

 - Энергия тараканов, броуновское движение, как можно дальше от распродажи – все, как сумасшедшие, эти воспитанники Лайна, его «особые парни – те, кто остался верен школьному духу», - он вздохнул. - Иначе как, никому это ненужно.

  Арчи был занят мыслями обо всем, что было за пределами гимнастического зала, словно там происходило что-то интересное. Оби следил за его пристальным взглядом – ничего.

  - Ладно, что ты думаешь, Арчи?

  - Как ты полагаешь – что я думаю?

  - Ситуация. Рено. Брат Лайн. Шоколад. Парни, которые хотят остаться в стороне…

  - Посмотрим… посмотрим, - сказал Арчи. - Не знаю, каково еще тут участие «Виджилса», - и зевнул.

  Липовый зевок еще сильней разозлил Оби.

  - Эй, смотри, Арчи. «Виджилс» в этом участвует, знаешь ли ты это или нет.

  - О чем ты говоришь?

  - Смотри, ты сказал ему, чтобы он в первый же раз отказался брать шоколад. Это то, с чего все началось. Он собирался приступить к продаже после завершения задания, но не сделал этого, пошел дальше. Так теперь еще он положил на «Виджилс». И многие об этом знают. Мы в это вовлечены. Арчи, какого хрена еще от нас можно хотеть?

  Оби мог поймать себя на том, что ругается. Он увидел, как что-то мелькнуло в глазах у Арчи, словно глядя в пустое окно, он заметил очертания ангела или дьявола.

  - Никто не положил на «Виджилс», Оби…

  - Чем занимается Рено?

  - …и не участвует во всем этом.

  Арчи снова посмотрел на него сонными глазами, его губы были влажными от слюны.

  - И что же делать? Вызвать Рено на собрание «Виджилса». Устроить проверку распродажи – всеобщую, факты и подсчеты.

  - Правильно, - сказал Оби, записывая что-то в тетради. Как же он ненавидел Арчи, ему нравилось, когда тот в чем-либо колебался и не мог принять какое-нибудь решение. Оби решил подлить масла в огонь.

  - Иначе, Арчи. Не обещал ли «Виджилс» поддержку Лайну и помощь в распродаже его шоколада?

  Оби снова начал ругаться. Арчи повернулся к нему. Он был явно обескуражен, но быстро пришел в себя:

  - Мне надо позаботиться о Лайне. А ты только и можешь бегать со своими докладами, Оби.

  Боже, как же Оби ненавидел этого сукиного сына. Он схватил свою тетрадь, захлопнул ее и оставил Арчи одного в грязной атмосфере гимнастического зала.                                                     

22. 

  Брайан Кочрейн не мог поверить своим глазам. Он снова произвел тотальную проверку, просчитав все дважды, чтобы быть уверенным, что не пьян. Хмурясь и кусая карандаш, он взвешивал результаты расчетов: распродажа, которая должна была идти максимально быстро, на этой неделе резко пошла на убыль.

  Что еще мог сказать Брат Лайн, и на что еще было способно сознание Брайана? Брайан ненавидел работу казначея. Она была нудной и нескончаемой, но, что в ней было самое неприятное, так это прямой личный контакт с Братом Лайном. От него веяло холодом. Убивала непредсказуемость его настроения. Он никогда ничем не был доволен. Его претензии и жалобы: «Твои семерки выглядят как девятки, Кочрейн» или: «Ты написал фамилию Салки неправильно – Салки пишется через «а»».

   Незадолго до того Брайану повезло. Брат Лайн остановил проверку подсчетов дневного базиса, как будто уже знал результаты, которые бы его не обрадовали, и определенно хотел их избежать. В тот день результаты были нулевыми. Он велел Брайану подготовить ведомости, и тот ждал Брата Лайна. Когда он вообразил, как Лайн увидит их, то вздрогнул – на самом деле! Брайан как-то читал о том, как в исторические времена убивали гонцов, принесших плохие новости. Ему казалось, что Брат Лайн был как раз из тех, кому обязательно был нужен козел отпущения, а он был первым, кто мог бы попасть под горячую руку. Брайан сидел и вздыхал, устав от всего этого, желая находиться где-нибудь снаружи, где прекрасный октябрьский день и неяркое осеннее солнышко. Ему хотелось возвращаться домой на своей машине, которую очень любил: «Я и моя старая «Чеви»» - отец купил ему машину, когда только начались занятья в школе. Брайан мурлыкал песенку, которую за день до того слышал в машине по радио.