- Хочешь прямо, Рено? - подгонял Арчи. - Ответный удар? Возмездие? Показать всем то, что ты думаешь об этом проклятом шоколаде?
- Как я могу это сделать? - голос был настороженным, но заинтересованным, определенно заинтересованным.
- Просто, очень просто, если, конечно же, не трусишь, - Арчи колол иголкой прямо в мясо.
Рено молчал.
- Его зовут Джанза, действительно гнилой парень – не подарок, ко всему. Он немного умнее животного. И с помощью большого количества парней ты сможешь вернуться в строй. Как я вижу, для тебя это важно. Собираемся на атлетическом поле. Боксерские перчатки. Все под контролем. Это и есть путь к тому, чтобы оказаться вместе со всеми, Рено.
- С тобой, Арчи?
- Со мной? - голос невинный и сладкий. - Черт, почему со мной? Я занимаюсь своей работой, и дал тебе задание – не продавать шоколад, а затем другое – продавать. А ты отдыхал, парень. Я тебя не бил. Я не верю в насилие. Но ты обжегся…
Тишина на другом конце линии. Арчи нажимал: мягкость в голосе, лесть, выведение на чистую воду.
- Смотри, я даю тебе шанс, потому что верю в честную игру. Это шанс закончить и затем все начать сначала. Христос, это лучше, чем вшивая шоколадная распродажа. Ты и Джанза, вдвоем на ринге, друг против друга, честно и прямо. И это финиш, конец, все сделано. Я это гарантирую. Арчи гарантирует.
И парень увлекся. Трубка была затиснута между плечом и ухом. Голос с другого конца линии звенел в ухе. Разговор зашел далеко. Арчи имел терпение. Терпение всегда окупалось. Окупалось сполна. И он, конечно же, победил.
Теперь то, что и следовало под его бдительным руководством: наводняющиеся трибуны, безумство приходящих и уходящих, покупающих лотерейные билеты, карябающих на них свои имена и следующие действия на ринге. Арчи тихо ликовал. Он успешно сумел уговорить Рено, Лайна, «Виджилс» и целую проклятую школу: «Я могу уговорить кого угодно».
«Вообрази себя прожектором», - сказал себе Оби. - «Прожектором, луч которого гуляет ярким пятном по полю, задерживаясь то в одной, то в другой точке, высвечивая все, что попадается на пути, все, что важно высветить. И ты застреваешь на важных объектах, например: на Арчи – на ублюдке… на умном и ловком ублюдке, начинающем все заново. Посмотреть на него, стоящего рядом с боксерским рингом, на то, как он, король всего на свете, обозревает все, что вокруг. И это он. Он добрался до Рено – бледного и стоящего в напряжении, словно приговоренного к расстрелу, ждущего команды «Огонь», и до Джанзы – до животного… животного на привязи, которое обязательно прыгнет, если его отвязать, он прыгнет на первого же попавшегося».
Оби – прожектор. Он собрался на Рено: «Бедный, бессловесный и обреченный парень. Он не может победить, и это знает, знает не от Арчи. И никто не победит Арчи – Арчи, идущего к нанесению удара, удара возмездия. Если вспомнить большую сцену, произошедшую на последней встрече «Виджилса», где тот стоял униженный. Но теперь он был снова на вершине. Весь шоколад продан, в один заход, и вся школа снова охапкой у него в руке. Все кроткие и смирные. Им все равно не одолеть Арчи. Не слишком оригинально, как сам он иногда может сказать».
«Не двигайся. Не напрягайся. Только жди. Жди в сторонке, жди и смотри».
Джерри перенес вес тела с одной онемевшей ноги на другую.
«Как нога может онеметь, если ты стоишь?»
«Не знаю. Наверное, это сон?»
«Нервы, может быть. Напряжение…»
Иначе, это было похоже на то, как маленькие дротики пронзили его ногу, и он воздерживался от какого-либо движения, не смея пошевелиться, боясь упасть при любом неверном шаге.
Теперь он понял, что придти сюда было ошибкой. Арчи его выманил, перехитрил. Какой-то момент, пока тихий голос Арчи обещал соблазнительно-сладкий реванш, полагая, что борьба – это путь покончить со всеми бедами, Джерри действительно поверил, что это возможно – победить на ринге Джанзу, школу и даже самого Арчи. Он думал об отце и о страшном поражении, когда тот стоял у телефона прошлым вечером, и, наконец, положил трубку на стол. «Я не уступлю», - зарекался Джерри, слушая провокационный голос Арчи. Он также жаждал возможности встретиться с Джанзой, обозвавшим его гомиком.
И так, он согласился встретиться с Джанзой на ринге, и Арчи почти склонил его к вероломству. Проделать это с Джанзой было намного проще. Он позволил им заранее быть около платформы, затянуть талии, пока, содрогаясь от вечерней прохлады, сам сходил за боксерскими перчатками. И затем Арчи, с триумфом и злобой в глазах, объяснил правила. Те еще правила!