— Откуда такая уверенность?! — вспылил Фили, двигаясь к трону.
— Не забывайся! — Торин приподнялся, подаваясь навстречу племяннику. Его властный голос раскатился громовым эхом.
— Мне до конца дней не забыть, что я пережил в тех темницах… — горько заметил наследник, сжимая руки в кулаки. — Нечто худшее ожидает всех кхазад, если священная гора не будет очищена. Вы никогда не задумывались, Ваше Величество, — мрачно хмыкнул Фили, — почему наш народ терпит одно бедствие за другим?
Торин вопросительно вскинул брови, меняясь в лице. Ему не удалось скрыть растерянность, которую вызвали горячие речи племянника.
— Место пробуждения Дурина Бессмертного осквернено. Вся гниль течёт оттуда, затопляя и владения гномов, и земли других народов.
Балин многозначительно молчал, наблюдая за изменениями, происходящими с подгорным королём. Тот будто в один миг постарел на тысячу лет. Виновато ссутулившись, Торин грузно опустился на трон. Казалось, его что-то гложет, но что именно, белобородый гном не взялся судить.
— Ты многое пережил, — глухо ответил король, избегая взгляда племянника. — Но это не повод отвоёвывать темницы, чтобы изгнать оттуда своих пленителей.
— Так вот в чём на самом деле причина, — удручённо покачал головой Фили. — Вы думаете, что мною движет месть, но не хотите слышать, что я пытаюсь сказать!
— Не говори того, о чём пожалеешь, — гневно предостерёг король, вскидывая ледяной взгляд на принца.
Взгляд Фили застила ярко-алая пелена. Гном услышал внутри себя незнакомый голос. Прекрасный и сильный, он повелевал не отступать, призывал бросить в лицо королю обвинения в трусости и слабости. Испугавшись, принц болезненно зажмурился. Резко повернувшись спиной к монаршему родственнику, он собрался покинуть тронный зал, но в этот момент увидел Кили. Тот бежал, тяжело дыша. Фили первым разглядел брата: местами разорванный камзол пестрел грязными пятнами, пучки жухлой травы застряли во всклокоченных волосах, бледное лицо было покрыто мелкими ссадинами, в глазах могильным холодом застыл ужас.
Младший наследник остановился рядом с братом и, опёршись руками о колени, согнулся, пытаясь отдышаться. Балин и Торин взволнованно переглянулись. Усилием воли вернув самообладание, король спросил:
— Кили, что произошло?
Темноволосый гном поднял голову и срывающимся голосом произнёс:
— Караван с Востока, Торин… они мертвы. Орки напали на них прямо у нас под носом. В живых осталась лишь пара детей.
В зале воцарилась гробовая тишина. Фили слышал лишь, как кровь шумит в ушах, отдавая пульсирующей болью в виски.
Комментарий к Ярко-алый
Красные Горы или Орокарни - горный массив, располагавшийся в Руне, далеко на востоке Средиземья.
Четыре рода Гномов: Железнорукие, Жёсткобороды, Черноволосы и Камненоги – пробудились на востоке. Хотя Красные Горы и не названы местом их пробуждения, это кажется вероятным, потому что они являются главной горной цепью той местности.
Карты Средиземья Третьей Эпохи не показывают местность к востоку от моря Рун, но вполне возможно, что к моменту повествования Красные Горы всё ещё возвышаются на этих землях.
Т.к. о гномах востока известно только название родов, то я позволила себе придумать для них правителя и дала ему имя “Азагхал” - так звали владыку гномов Белегоста в Первую Эпоху.
========== Трещина ==========
Poets Of The Fall — Change (венский вальс)
С самого прибытия в королевство гномов из Нилоэлы старательно лепили принцессу. Приставили гномиху-компаньонку — Гурдун. Её общество можно было бы назвать приятным, но постоянные наставления и нотации выводили Нило из себя. Она ожидала чего-то подобного, когда согласилась отправиться в Эребор, однако реальность оказалась намного более изнуряющей и раздражающей.
Нило и Разар поселили в отдельных покоях, которые соединял небольшой тайный проход. В комнатах Нилоэлы он маскировался под одну из створок гардеробной, у Разар — в стене, рядом с камином. Комнаты девочки находились ярусом ниже — там, где располагалась вся королевская семья.
Нилоэла почти не виделась с принцем. За две с небольшим недели они пересекались только на совместных трапезах. В эти короткие встречи ей казалось, будто Фили чем-то озабочен. Хоть он и пытался держать маску радостного оживления, но время от времени взгляд голубых глаз делался печально-задумчивым. На все вопросы принц отшучивался или вовсе не удостаивал их ответом.
Он каждый вечер приходил проведать Разар. Нилоэла же в это время либо принимала ванну, либо уже спала беспробудным сном, вымотавшись за день. Но не всегда сновидения приносили облегчение. Время от времени ей снился кошмар, в котором она спасалась от огромного чёрного волка. Зверь загонял её в узкую расселину, что разбивала огромную скалу на двое. И из неё не было выхода. Это был тупик. Чудовищные клыки лязгали около лица, а в ярко-алых глазах горела ненависть.
Она начинала жалеть о принятом решении перебраться в Эребор. Жизнь под сенью Одинокой горы была пронизана болезненной тревогой. Казалось, древнее королевство гномов, так же как и в первый раз, отталкивает полукровку, давит на плечи грузом отчуждённости.
В сердце зрела обида на Фили. Нилоэлу очень беспокоило, что принц начал отдаляться. Помимо этого, задевало ещё одно обстоятельство. Он представил её семье только лишь как мать своей дочери. Нилоэла пребывала в смятённых чувствах. Постепенно Нило начинала угрожающе закипать, подобно оставленному без присмотра молоку на огне.
Откуда же ей было знать, что, если гном представляет женщину как мать своего ребенка, это подразумевает его обязательство жениться на ней? Но Нилоэле некому было поведать об этом. Все вокруг были слишком взбудоражены и ошеломлены внезапным появлением наследника. Эребор кипел, готовя грандиозный пир в честь его возвращения.
***
Тысячи горящих свечей таяли в огромных подвесных люстрах из позолоченного металла. В зале с высоким потолком царило янтарное сияние, наполняя воздух теплом. Огромное зеркало во всю стену отражало три маленькие фигурки. Две из них сосредоточенно повторяли движения за третьей. Приятный женский голос с командными нотками то и дело повторял «три шага, поворот» или «кружимся, полуоборот, глубоко присели». Тяжелое дыхание и редкие слова, стук каблучков по старому камню — вот всё, что слышал танцевальный зал Эребора. Эхо ритмичных шагов порой прерывалось, когда кто-то из танцующих оступался.
Пот тонкой струйкой стекал по ноющей спине, которую Нилоэла старалась держать прямо. Ноги в простых атласных туфельках на невысоком каблуке нещадно болели, стираясь в кровь. Ей нестерпимо хотелось сбросить их. Особенно, когда дело доходило до второго танца, который танцевался на празднестве. Он нравился Нило куда больше, чем первый - медленный и вальяжный. Быстрый ритм и простые движения, напоминающие разудалую джигу, которую она отплясывала в Шире на Солнцеворот, казалось, уже целую вечность назад. Танец так и назывался «дигги». Та же джига, только на гномий манер.
Лёгкое платье, едва прикрывающее колени, прилипло к телу, и только летящая юбка вздувалась, напоминая облако, когда Нилоэла кружилась. Она уже порядком устала. Репетиции начинались после завтрака. Длились два-три часа. Затем следовала примерка праздничного платья у портных, либо уроки правил поведения, принятых среди гномов королевства.
***
Фили жестом приказал стражникам разойтись. В недрах горы свечение, исходившее от лазоревых вод подземного озера, ослепляло. На его дне покоился королевский камень — Аркенстон. Много лет назад он упал туда, выскользнув из рук Нило. Но гном не знал об этом. В тот момент Фили находился в плену у бургомистра Озёрного города.
Блики света серебряными змейками скользнули по броне стражей, кажущейся чёрной в таинственном полумраке. Массивные ворота изящной ковки дрогнули, подпуская принца к самому сердцу горы.
Фили приблизился к холодным водам. Водная гладь время от времени покрывалась мелкой рябью, словно от прикосновения ветра. Создавалось впечатление, что озеро дышит. Прикрывая ладонью глаза, гном вглядывался в безмолвную глубину.