– Калифорнийские права не так-то легко подделать, – авторитетно заявил Отто. – Только попробуйте – они мигом начинают расползаться. Особая обработка. – Совладелец бара вдруг оживился. – Он что, шпион?
– Задавать вопросы – наше дело, – отрезал Фрэнк. – А ваше – отвечать.
Бармен моментально замкнулся в себе; глаза сделались пустыми.
Почувствовав, что они вот-вот потеряют свидетеля, Тони предостерегающим жестом положил руку Фрэнку на плечо:
– Хочешь, чтобы он начал хрупать стекло?
– Хотела бы я на это посмотреть! – снова захихикала блондинка.
– Может, попробуешь сам? – предложил Фрэнк.
– С удовольствием.
– Что ж, валяй.
Тони улыбнулся бармену.
– Послушайте, вы любопытны, мы – тоже. Никому не будет хуже, если мы удовлетворим вашу любознательность, а вы – нашу. Идет?
Отто начал оттаивать.
– Так что натворил этот Бобби Вальдес?
– Нарушил режим.
– Учинил разбойное нападение, – добавил Фрэнк.
– Изнасиловал девятерых женщин, – продолжил Тони.
– Эй, – удивился бармен. – Вы, парни, кажется, сказали, что вы из отдела по расследованию убийств?
Музыканты только что отыграли «Все по-прежнему» и устроили себе небольшую передышку, делая вид, что настраивают инструменты.
– Когда Бобби Вальдесу попадается не слишком покладистая бабенка, – объяснил Тони, – он угрожает ей пистолетом. Пять дней назад он напал на десятую жертву. Она сопротивлялась, и он так сильно ударил ее по голове, что она скончалась в больнице.
– Чего я не понимаю, – вставила блондинка, – так это зачем брать силой то, что многие и сами охотно дадут? – И она подмигнула Тони, но тот не прореагировал.
– Перед смертью, – подхватил Фрэнк, – потерпевшая дала точное описание преступника, Бобби Вальдеса. А теперь мы готовы послушать вас.
Как оказалось, Отто смотрел не только шпионские фильмы, но и детективы.
– Ага, – протянул он. – Выходит, он обвиняется в убийстве с отягчающими обстоятельствами?
– Точно, – подтвердил Тони.
– А как вы вышли на меня?
– В семи случаях из десяти он нападал на одиноких женщин на автостоянках возле таких заведений, как ваше.
– И вовсе не таких, – запротестовал Отто. – Наша стоянка отлично освещается.
– Оно так. Но мы объехали все бары для одиноких в городе, и один посетитель сказал, будто бы встречал его здесь. Хотя он и не уверен на все сто процентов.
– Я же сказал, что он заглядывал, – проворчал Отто. – Месяц тому назад.
Теперь, когда он смягчился, Фрэнк снова перехватил инициативу.
– Значит, он начал скандалить, вы проделали трюк со стеклом, и он предъявил удостоверение личности?
– Ага.
– На чье имя?
Отто насупил брови от напряжения.
– Точно не припомню.
– Роберт Вальдес?
– Не думаю.
– Постарайтесь вспомнить.
– Вроде бы он чикано.
– Вальдес тоже мексиканская фамилия.
– Та была еще более чикано. Кажется, она оканчивалась на «кес». Что-то вроде Веласкес, но не Веласкес.
– А имя?
– Это я запомнил. Хуан.
– Хуан?!
– Ага. Настоящий чикано.
– Вы не обратили внимания на домашний адрес?
– Не интересовался.
– Он что-нибудь рассказывал о себе?
– Нет. Выпил и ушел.
– И больше не возвращался?
– Вот именно. Во всяком случае, в мою смену.
– У вас хорошая память.
– Только на бузотеров и красоток.
– Нам бы хотелось показать эти снимки вашим посетителям, – сказал Фрэнк.
– Валяйте.
Сидевшая рядом с Тони блондинка оживилась.
– Можно мне посмотреть? Вдруг я его видела. И даже разговаривала.
Наклонясь над снимком, она задела Тони коленом.
– Меня зовут Джуди. А тебя?
– Тони Клеменца.
– Я так и думала, что ты итальянец. Глаза темные и грустные.
– Они меня выдают.
– И вьющиеся волосы.
– И на рубашке пятна от соуса к спагетти, – продолжил Тони.
Девушка с интересом посмотрела на него.
– Да нет там никаких пятен, – усмехнулся Тони. – Я пошутил.
– А…
– Вы знаете Бобби Вальдеса?
Она взглянула на фотографию.
– Нет. Наверное, он приходил, когда меня не было. А ничего парнишечка. Смазливенький. Все равно что лечь с младшим братом.
Тони забрал у нее фотографию.
– Какой у тебя костюм! – похвалила блондинка.
– Спасибо.
Тони угадывал в ней не просто эмансипированную женщину, какие ему скорее нравились: в Джуди было что-то темное, звериное. Это тип женщин, обожающих хлыст и наручники. Или еще почище. Рядом с ней он чувствовал себя лакомым кусочком. Что-то вроде бутерброда с икрой на серебряном блюде.
– В таких местах, как это, – продолжала Джуди, – редко встретишь прилично сшитый костюм. Одни спортивные майки, да джинсы, да кожаные пиджаки.