В своих многочисленных работах историк Л. С. Кызласов указывает на даты строительства древних крепостей, замков и укреплений Хакассии. В одной из его работ мы находим дату функционирования древней крепости, а в другой — древнего городка.
В статье «Раскопки средневекового замка в Хакасии» А.Г. и И. Л. Кызласовы пишут об открытии в древнем городке, стоявшем в дельте р. Уйбат, уникального замка IX–XII веков. «Скорее всего, это замок верховного правителя древних хакасов Ажо, который в середине IX века объявил себя каганом».
С. А. Плетнёва отмечает, что кочевники третьей стадии кочевания «по существу уже не являются „кочевым“ в полном смысле этого слова. Основная масса населения перешла на этой стадии к стадии осёдлости, занялась земледелием и освоила многочисленные ремёсла… стали строить „кочевые феодальные замки… степные города“.
Известно, что в Западной Сибири степных городов было немало. Одним из них в предгорьях Горной Шории был городок абинцев (северных шорцев). Об этом сообщают русские казаки в донесении царю: „… Абинский улус повоевали, городок у них взяли и князьков (и) лучших людей взяли на драке живых“. На месте нынешнего старого города Кузнецка в XVI веке и в начале XVII века жили предки шорцев, которые называли себя абинцами. Здесь у них было небольшое укрепление. О былом существовании городка Аба-Тура шорцы пожилого возраста помнят до сих пор.
Стойкая привязанность шорцев к своим родным местам связана и с их внутренней спаянностью. К приходу в южную Сибирь русских казаков шорцы представляли собой единый народ, и потому уже к 1639 году завершился процесс присоединения к России всех шорских племён.
С начала XVII века, со времён присоединения Горной Шории, прошло около четырёх веков. Всё это время шорцы прожили рядом с кумандинцами, тубаларами, лебединцами, сагайцами и телеутами в близком соседстве, но ни с одним из этих народов они не смешались. Все народы проявили удивительную стойкость. А жили они почти в одинаковых условиях: в полном политическом бесправии, платили дань русскому царю. К концу XIX века они уровнялись и по роду занятий. Однако границы территорий, охотничьи угодья того или иного народа другими народами не нарушались.
Сложна была внутренняя социальная организация у каждого народа. В Горной Шории родовой принцип владения землёй в значительной степени был нарушен. Но охотничьи угодья были распределены по родам.
Сохранялось внутреннее единство рода, хотя кровного родства внутри рода давно уже не было. Представители того или иного рода, где бы ни жили, входили в состав данного чона — особой социальной организации. Русскому царю они платили дань вместе со своим чоном. Чоны просуществовали до 1912 года.
Однако чон нельзя отождествлять с родом. В то же время их трудно разграничить, так как термин „чон“ употребляется вместе с названием конкретного рода, например: карга-чоны (народ рода карга), или тайаш-чоны (народ рода тайаш) и т. д. Род перерастал в более сложную социальную структуру — в чон, потому что чоны, в свою очередь, состояли из множества толев — частей чонов, фамилий. В то же время под чоном шорцы понимают народ. В народном представлении нет чётких границ между понятиями народ, племя и род.
В шорском языке, в терминах, в отдельных понятиях до сих пор сохранились следы былых сложных социальных структур, которые по целому ряду причин давно распались. Распались все государственные образования, а понятия остались. Например, наряду с термином „чон“ (народ) до сих пор шорцы употребляют термин „калык“ (мир) или их употребляют вместе; „калык-чон“, „что можно перевести как“ мир-народ. Существует понятие „Эль“ — союз племён, страна.
Эти и многие другие понятия шорцев восходят к домонгольскому периоду истории Южной Сибири. Многие шорские роды встречаются в среде древних тюрков, входят в состав древнетюркских государственных образований. Например: род Аба, четтибер, теле (челей) и др.
Древние тюрки на вопрос, кто они, отвечали: „йыш-кизи“ — люди горной тайги (черни)». Точно также себя называют южные шорцы «чыш-кижи», «лесной человек», «человек черни», или «чыштар» «лесные народы», или «чыштанаштар» (лесные ашы). А. Борнштам пишет: «древнетюркские тексты вспоминают в качестве родины Алтун Йиш (т. е. Алтай) в широком смысле этого понятия (включая Хангай) и ни единым словом не вспоминают о районах, в какой-либо степени могущих быть связанными со степями Монголии». «Алтун Йиш» в дословном переводе обозначает: «золотые черновые горные леса».
Многие шорские роды имели тесную связь и с древними кыргызами. Возможно, что род «шор» (исконно сор) входил в состав древних кыргыз. В Киргизии в ущелье Куру-Байайыр (Таласский Ала-Тоо) руническим письмом написано: «Так же называются подразделения шорского рода шор (кара-шор, узут-шор, сары-шор)». В далёком прошлом «лесные народы» южной Сибири, а к «лесным народам» относились и шорцы, были киштымы (данники). Платили дань древним тюркам и древним кыргызам. Нередко киштымы восставали против уплаты непосильной дани. Эти восстания данников против захватчиков выходили за рамки межплеменных войн. Они приобретали народноосвободительный классовый характер, потому что многие киштымы становились потомственными данниками, политически бесправными.